Эпоха дополненной реальности

Дело тут, однако, не только в доверии: имеется и много других способов, которыми глобальные коммуникации, профили в социальных сетях, носимые устройства и дополненная реальность повышают качество нашей жизни. Алекс выше описал, как замеры количественных показателей жизнедеятельности помогают нам сравнивать себя с другими и даже налаживать сотрудничество. Профильные группы в соцсетях можно, однако, использовать и проще – для заключения своеобразных социальных контрактов, основанных на доверии.

Ведь все без исключения социально-сетевые платформы зримо способствуют оптимизации процесса принятия решений. Одна категория решаемых там вопросов особенно важна в повседневной жизни: кому можно на самом деле доверять?

Сегодня мы имеем возможность выбрать ресторан или кофейню, положившись на их оценку, данную социально близкой нам группой. Можно просто поспрашивать на форуме, кто нам что порекомендует. Также мы можем заглянуть в результаты опросов и голосований похожих на нас людей или на специальный сайт социальных рейтингов, например Klout[436], и изучить опубликованные там оценки соответствия того или иного заведения заявленным целям или, допустим, полезности услуг тех или иных консультантов. Если нас интересует чей-то послужной список, с ним можно ознакомиться на таких интернет-площадках, как LinkedIn, а можно и поспрашивать на форуме, насколько пригоден кандидат для выполнения какой-нибудь работы. Рейтинг водителей, подключенных к Uber, составляется по таким параметрам, как улыбчивость, услужливость и чистота в салоне. С учетом этого некоторые пользователи принципиально выбирают машины Uber с рейтингом водителя, например, не ниже 4,5 балла или, допустим, с рекомендацией от кого-то из членов своей социальной сетевой группы. Но и у пассажиров – клиентов Uber также имеется свой рейтинг. Только клиентам с рейтингом не ниже 4,8 доступна опция заказа водителей категории VIP.

Показатели доверия, как и все прочее в сегодняшнем мире, постепенно переходят к режиму отслеживания в реальном времени. Мы ушли уже очень далеко от тех давних дней моего калькуттского детства, когда каждый знал каждого, а доверие было осязаемым элементом тесно переплетенного мира местного сообщества, противопоставленного окружающему его «большому» обществу, остававшемуся по большей части анонимным. Чужеродность и анонимность вызывали недоверие и потенциально даже боязнь: «Я вас не знаю, вы на наших не похожи, да и речь у вас нездешняя», – и т. д. Но в дополненном мире доверительные отношения будут устанавливаться непрерывно.

В старом добром мире все были «подключены» к местной социальной сети: я знал родителей всех соседей, а они знали меня. Вполне возможно, в том квартале старой Калькутты, откуда я родом, про одну мою невероятную мальчишескую выходку до сих пор легенды ходят. Значительную часть этой всеобщей сопричастности мы утратили с повышением мобильности, усилением потоков миграции, усложнением и расслоением общества.

Но теперь мы снова налаживаем связи, но на этот раз – через датчики, обмен данными, социальные сети и контекстную информацию, – поэтому и представления о доверии и приватности у нас иные.

Доверие против приватности

Тут я не могу не выдвинуть следующий тезис: доверие и приватность – малосовместимые вещи в сообществах, для эффективного функционирования которых необходимо сотрудничество. Чем глуше вы отгораживаетесь от мира в своей частной жизни, тем меньше прямых и косвенных оснований для доверия к вам у окружающих. Если я лично с вами не знаком и практически ничего о вас не знаю, с какой стати мне вам доверять? И с этой крайней точки маятник доверия начинает обратное движение в сторону прозрачности и открытости эпохи дополненной реальности, и это движение лишь ускоряется социальными сетями, потоками данных и «коллективным разумом».

Рисунок 10.2.Круговорот связей, сигналов и данных в дополненном мире

Понятно, что некоторые сведения должны быть неприкосновенны. Нашу уникальную кардиограмму, отпечатки пальцев, домашний адрес и другую подобную информацию мы вправе и сегодня не предавать огласке и защищать от посторонних. В то же время мы охотно делимся, например, данными о своем местонахождении через мобильное приложение Waze[437] или собственными фотографиями и подобными сведениями, и нас при этом мало волнует, что по фотографии на фоне нашего дома можно легко вычислить адрес[438]. В будущем при обращении за медицинской помощью нам придется делиться с врачами своими биометрическими данными. Все это как-то плохо укладывается в традиционное черно-белое представление о приватности. Тут вырисовывается скорее нечто серое.