– Чертовы маги, – меня пробрала дрожь. Травяная настойка, что Амон принес с кухни, оказалась как-никак кстати. – Кошмары тоже ее рук дела?
– Вполне возможно, – тот растерянно покачал. – В старых книгах говорится, что если заклинателю очень нужно проникнуть в чей-то разум, то он обязательно найдет способ сделать это.
– Допустим, если это была шпионка из Ортога, то почему она меня не убила? Ей бы не составило труда расправиться со мной, пока я сплю.
– А может у нее была другая миссия? Пока мы ее не поймаем, этого не выясним. И тем более, – наши глаза встретились. – Ты нужна Джованни живой.
– С чего ты взял, что она вернется? – я нервно отпила еще несколько глотков. Приторная сладость заваренной травы оставляла долгое послевкусие. – Неужели ты знаешь что-то, чего не знаю я?
– Поверь, я знаю гораздо больше, чем ты, – собеседник внезапно возомнил себя птицей высокого полета. – И первое, что мы должны сделать – это избавить тебя от возможного влияния извне. Нужен постоянный контроль. И будет лучше, если ты начнешь ночевать здесь.
Что-то внутри меня екнуло и оборвалось. Мотивы мага стали ясны как белый день.
– Не жирно ли тебе будет?!
– Зря ты так со мной, Присцилла, – с нажимом прошипел Салазар. – Я ведь просто хочу защитить тебя. Жизнь за жизнь. Неужели ты забыла? Расслабься и хорошенько подумай, – на мгновение он отвел взгляд в сторону. – Допустим, вернется та самая воровка. И что тогда? Поймают ли ее твои
Я пристыженно уставилась в чашку. Каким бы мерзким не был Сол, он глаголил истину. Меч бессилен против магии, а человек очень уязвим. Но до последнего мне не хотелось признавать его правоту. Согласится с ним, все равно, что принять свою беспомощность. Меня это не устраивало.
– Ладно, уговорил, – покривила я душой. – В этом случае сила на твоей стороне.
– Безусловно, – надменности у мага не убавилось. Он с осторожностью приоткрыл плотную завесь и выглянул наружу, будто кого-то там высматривал. – Даже с холодным оружием в руках я буду более искусным воином, чем они все.
– А вот это уже слишком самоуверенное заявление.
Парень вновь растянулся в уже такой привычной, вызывающей ухмылке.
– Я могу доказать. Пойдем со мной, – и поманил меня следом.
Я вышла за ним, молчаливо утопая в сомнениях, но он не сделал и десяти шагов. Застыл, как статуя, посреди тропы, а я же, слишком рассеянная и невнимательная, с чувством подтолкнула его сзади, не предвидя резкой остановки. Он никак не отреагировал, однако меня это смутило. Неожиданно для себя я отметила, что от него не так уж и плохо пахнет.
– Твой дракон начинает действовать мне на нервы. – Салазар жестом указал на молодого паренька в желтой жилетке на пуговицах, что поджидал нас на повороте. – Сколько у него лиц?
– Он просто делает свою работу, – я ободряюще похлопала мага по плечу. – Отойду на пару слов.
Светловолосый мальчонка, лет двенадцати, встретил меня недружелюбной кислой рожей. У меня получилось выдавить улыбку, но тупая боль за глазами, словно поржавевший гвоздь, вогнанный в плоть, стерла притворство с моего лица.
– Ветер меняется, – заметил Дугар, устало потянувшись. – Я чувствую это. Что-то грядет. Большое зло явилось на эти земли.
– Что?
– Это предостережение, – слова мальчишки синхронно отозвались с голосом из ночного кошмара. Я почувствовала, как помутилось в голове. – Джованни – ничтожество, по сравнению с тем, кто затаился в тени.
– Мне приснился страшный сон, Аэдан.
– Это коснулось не только тебя, – зеленые глаза дракона с настороженностью скользнули на Лже-Мако, ждавшего на тропе. – Каждый солдат проснулся сегодня в холодном поту. Я сам видел это. Кто-то или что-то пытается сломить ваш дух.
На языке закрутилось невообразимое множество вопросов, но я произнесла совсем другое, зная, что Дугар не ответит толком ни на один из них. От упоминания о странной женщине мальчик в непонимании нахмурился.
– Маг? В лагере? Это невозможно. Я бы почувствовал его и тут же вспорол живот. Моя задача охранять тебя, Ариен, и можешь быть уверена, я выполняю свои обязанности. Тебе ничто не угрожает, чего я не могу сказать о других.
– Спасибо, Аэдан.
Тот сдержано кивнул и удалился, а я же вернулась к Солу, ощутив себя почему-то глубоко виноватой перед старым другом… Но внутренняя борьба продлилась недолго.