Эпоха Дугаров

Темнота, напряжённое молчание, скрип колес и размеренный стук копыт. «Город в городе» – окрестила я когда-то дом старого Тулия. Тёмный туннель был единственным мостом между реальным миром и жизнью, которую вели местные аристократы за глухими стенами замка. Они подчинялись другим порядкам, законам, и сами толком понять не успели, когда переступили границы разумного. Снаружи, конечно же, город процветал в благополучии под жёстким контролем мудрого правителя, а вот внутри он прогнивал без твёрдой руки закона.

– Выходим! – кто-то врезал кулаком по запертой двери, когда единственное окно над моей головой вновь озарило солнце.

Щёлкнул навесной замок, открылась дверь. Девчонка-нагрог пронзительно запищала и сжалась в клубок, завидев бородатого мужчину в крепкой броне, загремев тяжелыми цепями.

– Выходим! Живо! – обнажённый меч сверкнул в дверном проеме. – Я больше не буду повторять!

Пришлось подчиниться, встать на ноги, шагнуть на свет. Я ударилась оземь подбородком, не рассчитав расстояния до земли. Песок попал в рот, а в уши – издевающийся хохот верзил, спешивающихся с лошадей. Они смеялись как прошлым вечером, когда в глазах Ватари безвозвратно поблек последний луч надежды.

«Ватари! Орнелла!..»

– Поднимайся, падаль! – чьи-то пальцы сошлись на шивороте моей рубахи и потянули наверх, как котёнка за загривок. – Если не поторопишься, скормлю тебя псам!

Перед глазами всё плыло. Кружилась голова, ломило тело, а душа ревела навзрыд. Меня толкнули – я пошла вперёд, не различая дороги. Ноги сводили судороги. Расплывчатые силуэты повозок и десятка всадников маячили в солнечных бликах, а смех сливался воедино со злобным гавканьем цепных псов.

Безысходность и отчаянье пропитало собой воздух. Я слышала брань разбойников, крики измученных пленников, но почти ничего не видела. Глаза болели, слезились, не проходили… Остальные пленённые эльфы один за другим наводнили внутренний двор нерушимого поместья, сбиваясь в одну кучу подобно скоту для забивания. Все грязные, потрёпанные, с ссадинами и синяками, хуже которых казались только их пустые и безжизненные глаза.

Стражник, что следовал по пятам, с силой треснул меня по пояснице. Я вновь потеряла равновесие, и упала бы, если бы не навалилась на какого-то остроухого парня с изуродованным шрамами лицом.

В ноздри сразу ударил затхлый запах пота, мочи и грязи.

– Слушайте сюда, отбросы! – лысый жирдяй выступил вперед из круга окруживших нас воинов, взывая к тишине. Его свиное рыло я запомнила ещё тогда, когда он влез в мою палатку. – Наслаждайтесь солнышком, пока у вас есть возможность! Больше вы его не увидите! – гогот мужчин заполнил двор затяжным эхом. – Теперь вы – собственность милорда Тулия! И ваше существование теперь заключается в том, чтобы потакать его прихотям!

Нашего мнения не спросили. Разбойники дёрнулись с мест, стоило толстяку захлопнуть пасть. Всё произошло слишком быстро: они обнажили мечи и зажали нас в плотное кольцо. Их забавлял страх в наших глазах. Они улыбались. Продолжали гоготать. Их одуревшие от власти рожи не знали сочувствия и человечности. Наши жизни для них – пыль. Впрочем, как и всё остальное.

Я оказалась в центре круга, делая тщетные попытки успокоиться. Тело не слушалось, а душа ушла в пятки. Я не верила, что всё происходит именно со мной… Со мной! С той, что восседала на имперском троне!

Болью в груди отозвались давно забытые слова Джованни. «Без меня ты ничто!» – повторял он с ухмылкой превосходства, взирая на меня с неприкрытым отвращением.

Кажется, он был прав. Прав во всём от начала до конца. Я ненавидела себя, потому что признавала это.

– Без глупостей, твари! – грозно прорычал один из вооруженных солдат. – Сейчас вы проследуете за нами! Один шаг в сторону – и вы будете обедом для наших собак!

– Ну?! – бугай с длинными волосами отшвырнул от себя хилую эльфийку. – Кто из вас смелый?! Кто хочет на свободу?!

Только сдавленный шёпот и всхлипы рыданий. Никто не шелохнулся.

Конечно, со связанными руками мало что можно предпринять. Кто полезет в драку без оружия против нескольких десятков бездушных солдат?

«Только я», – подсказало подсознание. – «Только я».

На какой-то миг замолкли даже неугомонные псы. Солнце скрылось за облаками, прекращая печь голову. Рядом со мной кто-то безысходно застонал, а мои глаза тотчас прозрели. Я увидела заострённые крыши, балконы, вытянутые окна, железные ставни. Во дворе не было ни одного городского стража. Ни души. Средь десятка повозок и лошадей сновали только разбойники и жирдяй-главарь в латных перчатках.

Нам никто не мог помочь. Мы были одни, а молчаливый город-призрак лишь смиренно наблюдал за нашими мучениями.

– В темпе, задохлики! – скрипящим басом прогорланил кто-то сзади, а затем закашлялся, издав издевательский смешок.

Окаменевшие ноги сделали шаг, затем второй. Наша угрюмая процессия наискось пересекла внутренний двор, удаляясь от величественной арки свободы. Собаки лаяли нам вслед. Впереди нас ждали двери, за ними – лестница в темницы. Я знала это, потому что бывала здесь.