Эпоха героев и перегретого пара

- Ждём-с, когда они объявятся. На шутку дурного вкуса то анонимное послание не похоже. - Строганов вдруг сменил тему. - Скажите, князь, вы полагаете, что на борту 'Шеннона' мальчик в безопасности, насколько вообще безопасно скакать по реям в пятнадцати ярдах над палубой, рискуя упасть на неё или быть смытым за борт?

- Он грезил о море, я не мог его удержать.

- А Санкт-Петербургский Морской кадетский корпус не подошёл. Ладно, об этом поздно сожалеть. И так, некоторое время ни мы, ни наш невидимый противник не в состоянии на что-то повлиять. Имея ковёр-самолёт и перехватив фрегат где-нибудь, скажем, у Канарских островов, мы не сможем уговорить капитана отпустить мидшипмана Паскевича в объятия батюшки. Кэп принял команду и обязан вернуть её в Портсмут-Харбор, кроме разве что представившихся в походе. Даже если капитан в сговоре со злоумышленниками, он никак не сможет получить от них весть, что делать с Фёдором.

- Стало быть, Александр Порфирьевич, самый опасный и тонкий момент - прибытия корабля в Портсмутскую гавань. Его могут не только похитить, но и пробовать убить на месте.

Голос Паскевича дрогнул. Он нервно поправил жёсткий галстук, удачно подобранный под синий сюртук. Впрочем, собственный внешний вид его интересовал сейчас в наименьшей мере.

- Да! - безжалостно подтвердил Строганов. - Можно заранее добиться аудиенции к одному из Лордов Адмиралтейства и получить приказ на списание гардемарина с корабля, после чего нанять какую-нибудь посудину на южном побережье и срочно двигаться навстречу 'Шеннону'. Полагаю, его не сложно перехватить. Однако даже если мы снимем Фёдора с борта фрегата, проблема не решена.

- Почему вы так считаете?

- Слишком хорошо знаю англичан. Они понимают язык силы и денег. Сбежав, мы покажем слабость. Пусть увезём Фёдора домой, разве они не смогут там его достать? Вас, девочек, Юлию Осиповну?

- Не могу поверить. Безумие какое-то. Первобытная дикость.

- Нет, князь. По мнению островитян, это business. Джентльмены соблюдают приличия только между собой. Мы, китайцы, османы - расходный материал для них, и не слишком ценный, так как сам произрастает. Поэтому подставить другую щёку после удара по первой - это только одна сторона Божественного учения. На Востоке я узнал иную: убей неверного. В истинном смысле, а не в извращённом шахами, султанами и пишущими на заказ учёными-теологами, под неверным понимается безбожник. Угроза расправы над отпрыском ради получения выгоды от отца есть преступление против Бога. Давайте же объявим антихристам священную войну - газават.

Паскевич растерянно моргнул. Европейский вид Строганова никак не вязался с азиатской жестокостью его слов. Здорово, если циничным и не ведающим сантиментов бизнесменам встретился столь же беспринципный противник. Однако как бы Фёдору не стать первой жертвой войны, развязанной графом. Уж не помутился ли у него разум за годы плена и лишений?

- Нельзя давать им слабины. Пустое письмо, пара угроз - и вы готовы буквально выкрасть чадо с корабля? Они должны страшиться одной мысли обидеть русского, - Строганов улыбнулся половинкой рта. - Вы малоросс? Не важно. Пусть принимают нас как единое и грозное. На сём разрешите откланяться. Оставляю свой адрес. И последнее, князь, извольте бывать в обществе, посещайте приёмы. Словом - те места, где вам не сложно передать приглашение наведаться куда-то. Пусть дичь проявится, считая себя охотником.

После ухода Строганова князь без сил упал на кушетку и рванул галстук, стягивающий ворот сорочки. Роскошный номер отеля 'Браунз' показался вдруг тюремным казематом. В одном увечный граф не ошибается - надобно выяснить, кто стоит за угрозой. А далее страшно представить, какие он предложит меры. Судя по зловещему огоньку в единственном глазу, тот готов в одиночку объявить войну Англии подобно барону Мюнхгаузену, вовсе не рассчитывая, что империя сдастся без боя. А ведь не за этим сюда примчался снедаемый тревогой отец - только выручить сына из западни. Мальчик, став жертвой высокого положения фельдмаршала, может вдобавок пострадать и от графских безумств.

С этого дня Иван Фёдорович не пропустил ни одного приёма, устраиваемого русской дипломатической миссией или с участием русских господ, сказываясь о причине приезда в Лондон приглядыванием недвижимости. Он даже шутить изволил: основать, мол, хочу традицию, согласно которой обеспеченные российские подданные, отошедшие от государевых или торговых дел, предпочтут купить особняк в Лондоне и жить вдали от беспокойной Родины, вкушая блага передовой цивилизации. Обрастая знакомыми, а тем паче - желающими выгодно продать лондонский дом или усадьбу в пригороде, Паскевич был приглашён в клубы джентльменов, где его особенно тяготила неприятная обязанность изображать неуча, не освоившего язык Шекспира и чаще других повторять слова 'Ай донт андерстэнд', намекая на необходимость серьёзных разговоров только через переводчика.