Эпоха и Я. Хроники хулигана

Oтар Kушанашвили: У меня есть телепроекты, но они на украинской территории. Потому что здесь я гостевой персонаж, надо иметь в виду, что моя эмоциональность, экспансивность используется ровно тогда, когда нужно сказать гадость или в программе «Пусть говорят»…

Дмитрий Быков: Зачем ты туда ходишь?

Oтар Kушанашвили: А чтобы потом банкирские вечера вести, лизать им пятые точки.

Дмитрий Быков: Можно ходить в любую программу, но вот ходить к Малахову не надо, все будут гореть, кто туда ходит. Ну, может для тебя сделают исключение.

Oтар Kушанашвили: Нет-нет, я знаю, что я буду гореть. Поход к Малахову – это только довесок.

Дмитрий Быков: Поход к Малахову – это конец, есть вещи, которые делать нельзя.

Oтар Kушанашвили: А вот друг твой любимый, Константин Ремчуков, считает, он мне говорил: «Вот это человек – Малахов! Вот это человек».

Дмитрий Быков: Он так считает? Ну, он тогда святой, это та степень уважения и доброты к ближнему, которую трудно себе вообразить. Молодец Ремчуков.

Oтар Kушанашвили: И скажи мне, вот Украина предлагает мне вести за конверт, который ты никогда не получишь на Пятом канале.

Дмитрий Быков: А ты ведешь?

Oтар Kушанашвили: Я веду еще как!

Дмитрий Быков: А что ты ведешь?

Oтар Kушанашвили: Программу «Разбор полетов».

Дмитрий Быков: А что это за программа?

Oтар Kушанашвили: Ток-шоу, как у Сорокиной, только на тему «Соседи – уроды», но не скатываясь. Министр внутренних дел, министр образования, как вы можете быть министром образования, если в одном предложении сделали пять ошибок?

Дмитрий Быков: Превосходная идея, именно разбор полетов в широком смысле. Это, кроме тебя, вряд ли бы кто потянул.

Oтар Kушанашвили: И очень хороший конверт.

Дмитрий Быков: Конверт кого волнует…

Oтар Kушанашвили: Кого-кого – мою бывшую волнует!

Дмитрий Быков: Ты говоришь, чтобы возбуждать зависть, а я уверен, что там очень скромная оплата. О чем не могу не спросить. Ты – человек кавказский и очень кавказский, есть надежда, что Кавказ удержится в составе России?

Oтар Kушанашвили: Нет, надежды никакой нет. Можно забыть эту иллюзию. Мы говорим об этом с друзьями каждый день, у нас по выходным застолья, там дагестанцы, чеченцы, все те люди, которые делают вид, что любят меня. Они приходят ко мне в кафе, или я прихожу к ним домой, и мы говорим: нет никакой надежды. И при этом я ездил к Кадырову в гости!

Дмитрий Быков: Ну и как?

Oтар Kушанашвили: Я могу сказать, что есть нечто звенящее в атмосфере, что заставляет тебя быть очень сдержанным.

Дмитрий Быков: Ты был сдержан?

Oтар Kушанашвили: Я был раскрепощен. Самым верхом раскрепощенности был рыжий «Иванушка», которому в самолете говорили, что это страна шариатская, пить нельзя. А он говорит: «Ну если там пить нельзя, мы в воздухе еще». Отвечая прямо на вопрос, в книге я про это не писал, потому что в книге сентиментальные и более мелкотравчатые темы поднимал, но если говорить буквально – не удержится. И любая попытка это сделать обернется еще большей бедой.

Дмитрий Быков: У меня есть такое чувство, что ты к 50 годам, когда заработаешь себе и детям, просто купишь скромный бизнес в Кутаиси и уедешь туда. У тебя есть такое ощущение?

Oтар Kушанашвили: Я каждый день думаю об этом. Думаю, что период, когда я хотел, чтобы девочка из соседнего подъезда меня узнавала, потом был период, когда я очень хотел понравиться людям, которые не подавали мне руки, все время у меня репутация какая-то одиозная. Потом я начал делать назло все и оправдал полностью репутацию, отчаянно работал на этот образ. А теперь я все чаще думаю: построил я дом, родил сыновей таких, что закачаешься, спас демографию на Руси…

Дмитрий Быков: Если б каждый, как ты, то конечно.

Oтар Kушанашвили: Вот, никаких участков и вспоможений я пока не получал. Но вот я думаю, я все время смеялся над зовом предков, а теперь все это оказалось правдой. Я хочу быть поближе к могиле папы и мамы, такие моменты, которые не напишешь в газете. Мама мне говорила, что придумали какую-то ересь, что парни не плачут, а они должны, потому что, если ребенок болеет, а ты не плачешь, ты кто? Ты – Авраам Руссо, а хочется быть Стариком, душевным, сентиментальным.

Дмитрий Быков: Это правильно. Я вот правда не знаю, на какую бы такую роль мне поехать, думаю, это будет Крым. Но когда я скоплю достаточно для крымского домика, ничто меня тут не будет удерживать.

Oтар Kушанашвили: Так у тебя какая квалификация – писатель один из видных.