Читаем Эпоха Юстиниана. История в лицах полностью

Эти слова отрезвили Юстиниана, и он тут же призвал к себе немногих оставшихся верными ему полководцев. Один из них, евнух по имени Нарсес, подкупил сенаторов, и те собрали толпы бунтовщиков на ипподроме якобы для коронации нового императора Ипатия. В этот момент к ипподрому уже стягивались правительственные войска, которыми командовали Велизарий и Мунд. Когда все мятежники собрались в одном месте, сенаторы, вместо коронации, начали скандировать имя Юстиниана. Бунтовщики не успели опомниться, как началась резня. Сбежать было невозможно — все выходы с ипподрома были перекрыты солдатами Велизария, а немногих счастливцев, что смогли выбраться наружу, добивали люди Нарсеса.

Всего на ипподроме было казнено, по оценкам Прокопия Кесарийского, около 35 000 человек. Всех бунтовщиков окрестили предателями, но они были гражданами империи, и с этим кровавым пятном Велизарию пришлось прожить всю оставшуюся жизнь…

Покоритель Карфагена

Не успели ещё смыть кровь с трибун ипподрома и восстановить сожжённые здания в столице, как Юстиниан уже задумал новую войну на Западе. Приближённые императора отнеслись к этой идее скептически. Да, Византия располагала хорошо оснащённой армией и имела достаточно средств, чтобы оплатить эту экспедицию. Но страна только завершила войну на Востоке и ещё не до конца оправилась после величайшего народного восстания.

Однако Юстиниан уже давно мечтал о воссоздании единой Римской империи и собирался воплотить эту мечу в жизнь — во что бы то ни стало! Велизарий с радостью согласился возглавить поход. Это был отличный шанс восстановить репутацию, запятнанную убийством своих сограждан.


«Велизарий». Франсуа-Андре Венсан, 1776 год


В качестве первой цели кампании был выбран африканский Карфаген, на землях которого обосновались вандалы. Вандалы — древнегерманский союз племён, получившие известность во время Великого переселения народов. Теснимые гуннами, вандалы вместе с готами стали массово перемещаться на юг, пересекая границы Западной и Восточной Римской империй. Массовое переселение варваров не могло не обеспокоить римлян, которые попытались остановить их силой оружия. Однако имеющихся сил было явно недостаточно, чтобы остановить тысячи варварских племён.

Пользуясь тем, что римские легионы заняты войной с готами, вандалы вторглись и разорили Галлию, а затем обратили в пепел Испанию. В 429 году вандалы во главе с королем Гейзерихом (лат. Geisericus, 389–477 гг.) пересекли Гибралтар и захватили несколько африканских провинций Римской империи. Императору пришлось признать за вандалами эти территории в обмен на дань. Однако вскоре Гейзерих захватил Карфаген, Сицилию и множество островов в Средиземном море, а затем двинулся на Рим, который захватил и разграбил. Именно благодаря этому событию в XIX веке возник термин «вандализм».

Вскоре Византия попыталась покончить с вандалами, однако те уничтожили огромный имперский флот и надолго обезопасили себя от вторжения римлян. Однако время шло, и вандалы теряли свой боевой дух, превращаясь, по словам Прокопия, в «изнеженных варваров».

Римское население Карфагена всячески притеснялось, им был закрыт путь во власть, они подвергались гонениям за свои религиозные взгляды, многих насильно обращали в арианство (вандалы были арианами, римляне — халкидонитами). Интеллигенция давно мечтала о возвращении римских порядков, да и сами вандалы не предпринимали ничего, чтобы выглядеть достойными правителями завоёванных территорий. Даже постоянные набеги берберов на вандальские земли оставались без ответа, и население не чувствовало никакой защиты.

Несмотря на то, что многие с самого начала воспринимали кампанию как авантюру (ещё слишком свежи были воспоминания о позорном поражении прежней экспедиции под командованием Василиска), готовились к ней очень тщательно. Момент для нападения был выбран удачный — римская разведка донесла о бунте на Сардинии и о том, что сам вандальский король отправился его подавлять.

В июле 533 года войско из 10 000 пехотинцев и 5000 всадников погрузилось на корабли. Через два месяца армия Велизария высадилась на мысе Капут-Вада и двинулась к Карфагену. Правитель вандалов Гелимер (480–553 гг.), узнав о вторжении, спешно вернулся с Сардинии (оставив командовать войсками своего брата Цазона) и стал собирать армию. Планировалось разбить византийцев у города Децим. Для этого войско было разделено на три части и должно было одновременно ударить с разных сторон.


Византийские воины. Изображение на пиксиде. VI век


Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное