Эпоха Красной Звезды

— Я об этом думал. Протест против советской власти, на мой взгляд, был порожден не столько монополией Партии, которая к концу 80-х полностью прогнила, сколько тем, что слишком большое число людей не могло из-за проводимой государством политики жить частной так сказать жизнью. Православные активисты, желающие эмигрировать евреи, подпольные цеховики, деятели искусства, националисты всех мастей — все эти люди оказались объединены идеей разрушения. И добились своего с крахом Союза и господствующей идеологии.

— Вот как чешет — кивнул на меня Веверсу Пельше

— При этом разрушив, опостылевшее старое — ничего нового взамен построить не удалось. Копировали какие-то рыночные механизмы западных стран, сначала дали свободу в религиозной, национальной сфере, но потом все пришлось отбирать обратно…

— Этому вашему Путину? Ты его знаешь? — Пельше поинтересовался у генерала

— Откуда? Он кажется, еще в Ленинграде работает.

— Значит, пережали мы с народом, надо гайки то подпустить — заключил глава партийного контроля. Задумался. Повисло тяжелое молчание

— Что знает Романов? — повздыхав, жестко спросил Пельше

— Ничего! — тут же отперся я

— Не ври мне! Чурбанов просто так в Спитак катался? А Новый курс?? Романов знает? Отвечай!

— Нет — помотал головой я — Ну подумайте сами. Если бы знал, был бы я тут с вами?

— Тогда как ты ему подсовывал информацию? — вступил в разговор Веверс — Во время допроса это как-то невнятно прозвучало

— Под видом пророческих снов — повесил голову я — Ничего другого придумать не смог

Мужчины засмеялись, атмосфера немного разрядилась.

— Первое — Пельше кряхтя встал, закурил сигарету — Всю кампанейщину и самодеятельность прекращаешь. Каждый чих согласовываешь либо со мной, либо с товарищем Веверсом. Это понятно?

Дождавшись моего кивка, продолжает:

— Второе. Твой компьютер-телефон останется у нас. Если нужны будут новые песни — мужчины ухмыляются — Едешь в Ясенево в ПГУ и в защищенном помещении переписываешь себе в блокнотик.

Мнда… А вот это условие жизнь мне конечно, усложнит. Хотя… некоторый задел из песен у меня пока есть.

— Третье. С тобой постоянно будут наши сотрудники. Они будут иметь самые широкие полномочия. Ты понимаешь о чем я? — Молча киваю.

— Последнее. Все твои нелегальные доходы изымаются в пользу государства. Это касается и клада и твоего фонда.

Теперь кислый вид имею уже я. Здравствуйте командировочные полтора доллара в сутки. Угу…. До свидания хорошие отели, нормальная одежда и подарки для близких… Пора мне учиться жарить яичницу на электроутюге и варить суп в раковине третьесортной гостиницы. Да, чтоб вы подавились моими деньгами! Чтоб они вам поперек горла встали!

— Это не значит, что ты не можешь пользоваться заработанными деньгами — смягчается Пельше — Но все траты нужно согласовывать с Имантом Яновичем. Это ясно?

— Предельно — я сейчас не в том положении, чтобы торговаться. Хорошо, что «отпускать» гайки они начали с меня.

— И последнее — Веверс достает из портфеля черный толстый браслет. — Будешь пока носить это на ноге.

— Зачем?! — Я резко отодвигаюсь от стола. — И это называется сотрудничество?!!

— Чтобы мы всегда знали, где ты. А в случае чего, могли — буум! — Пельше всплескивает руками, изображая взрыв.

Меня прошибает холодный пот. Нет, на такое я точно не подпишусь… А если пластит или что там в браслете просто так сдетонирует? Например, от моих прыжков по сцене?

— Нет, я отказываюсь. Категорически.

— Смотри, как заговорил! — Пельше повернулся к Веверсу. — Получил вторую жизнь, можно сказать. Даром и случайно. А теперь трясется за нее.

— Зато чужими жизнями он, смотрю, легко разбрасывается. — Генерал кивнул на лист с фамилиями.

Может, и получил. Да только не от вас! И не вам ее теперь забирать.

— Виктор не дури! Подставляй ногу.

— Нет. И отныне попрошу обращаться ко мне на вы и по имени отчеству, иначе я тоже начну вам тыкать. Я все-таки постарше вас буду, Имант Янович. И пока вы сидели в своей ссылке в МИДе, я в ваши годы уже был зам. министра юстиции.

— С Ельциным и его семьей грабил страну? — хмыкнул Пельше — Есть чем гордиться

— Не грабил

— Значит, этим вашим березовским позволял! Ради теплого местечка — старик встал, воткнул в меня костлявый палец — Такие как ты просрали СССР. С врагов что взять? Они враги. Но вы хуже… Много хуже. Бесхребетные приспособленцы. Господа «чего изволите». Что взгляд отводишь?

— Мы не выбираем времена. И побыв, как вы изволили выразиться «приспособленцем» — меня уже несло — Второй раз надевать рабский ошейник не собираюсь. На таких условиях я сотрудничать с вами отказываюсь. И если вы думали, что заполучив мой айфон, станете властелинами мира, то вы оба глубоко ошибаетесь!

Моим презрением можно было заморозить океан. Ну, по крайней мере, я надеялся, что со стороны это выглядит именно так. Веверс тоже встал, сделал шаг ко мне. Сейчас вырубит и дальше комната с мягкими стенами.