Эпоха крестовых походов

Иннокентий III: его характер и убеждения.В конце XIII в. папство несмотря на блестящие успехи, достигнутые им в борьбе против Фридриха I, несмотря на торжество, доставленное ему венецианским миром, находилось, странным образом, в чрезвычайно шатком положении. Не довольствуясь присвоением спорного наследства Матильды, Генрих VI захватил саму область св. Петра. «Генрих, говорит биограф Иннокентия III, — овладел областью Римской церкви вплоть до ворот города, исключая Кампании, и его боялись там больше, чем папы». В самом Риме папа был бессильнее, чем когда-либо. Александр III вернулся в номинальную столицу и прожил в ней свой последние годы, почти лишенный власти над нею. Его преемник Луций III уже не мог оставаться в Риме. Урбан III (1185–1187) все время своего правления прожил в Вероне. Только в 1188 г. папство, в лице Климента III, вернулось в Рим, но вынуждено было прйнять условия римского сената, который датировал свои акты уже 44-м годом своего существования. Если коммуна и присягнула на верность папе, то она все-таки сохранила свою автономию. Целестин III (1191–1198) жил в Риме, но не был его господином.

Со вступлением на папский престол Иннокентия III (ян варь 1198 г.) положение дел совершенно меняется. Новому папе было всего 37 лет от роду, следовательно, он был в полном расцвете сил. Он принадлежал к знатной фамилий из Лациума — к графам Сеньи, учился в цветущих тогда университетах Парижа и Болоньи и был возведен в кардиналы своим дядей Климентом III. Убежденный в необходимости подчинить мир папскому самодержавию, он некоторыми чертами характера напоминает Григория VII: безграничным властолюбием, обнаруживающимся в самой многочисленности дел, которыми он занят, неутомимой деятельностью, о которой свидетельствует его обширная переписка, нако нец, глубоким убеждением в законности своих прав.

Его честолюбие безгранично, но искренно; так, его главная забота — крестовый поход; ею он занят при вступлении на престол и накануне смерти, ей подчиняет даже свои замыслы о господстве над королями. Наконец, если его теоретические требования абсолютны, то в практическом осуществлении их он обнаруживает меньше упорства, больше благоразумия; он считаетея с обстоятельствами, умеет, когда нужно, уступать; одним словом, он более дипломатичен.

Многое в его убеждениях и политике объясняется характером полученного им воспитания. Иннокентий III — юрист: он с твердой уверенностью подтверждает свои притязания ссылками на сборники, в которых сторонники папства со брали незадолго перед тем, как в арсенале, все документы, говорившие в его пользу.

В Болонье, где он учился, было составлено «Decretum Gratiani», которое тотчас же сделалось официальным трактатом и школьным руководством по церковному праву; его изучали и комментировали в школах. Вдумываясь в эти тексты, в которых подделка смешана с истиной, будущий папа как бы вооружил свой ум всевозможными орудиями для защиты духовных прав папства. С другой стороны, в «Liber censuum ecclesiae romanae», составленном в 1192 г. Ченчием, который позже под именем Гонория III сменит его на папском престоле, он нашел как роспись доходов, которые собирало папство со всего христианского мира, так и список доменов, действительных и ложных привилегий, составлявших светское государство Римской церкви, — в том числе и дар Матильды. Наконец, подобно Фридриху Барбароссе, по добно большинству политиков того времени он был убежден в необходимости подчинить христианский мир единой власти. Но его образцом в прошлом является не Константин или Карл Великий, а св. Петр. «Королевская власть, — пишет он в одном письме, — подчинена папской. Первая властвует только на земле и над телами, вторая — на небе и над душами. Власть королей простирается только на отдельные области, власть Петра охватывает все царства, ибо он — представитель Того, Кому принадлежит вселенная». В другом месте он выражается еще яснее: «Господь предоставил Петру власть не только над вселенской церковью, но и над всем миром». По его мнению, «свобода церкви» обеспечена лишь там, где «Римская церковь пользуется неограниченной властью как в духовных, так и в светских делах».