Эпоха мертвых, Начало. Том 1

– Я что-то должен знать, чего не знаю? - спросил Сергей Сергеевич.

– За нашей семьей охотятся. - выручила меня Алина Александровна. - Это очень серьезно.

– Понял. Будем охранять.

Еще через несколько минут мы впятером, втиснувшись в шмелевский "уазик", тряслись по проселку в сторону Ленинградского шоссе.

Пасечник Александр Васильевич.

В середине дня все люди, находившиеся в НИИ, погрузились в два "лэндкрюзера" и два автобуса "Форд Транзит". Маленькая колонна выехала с территории и направилась в сторону Рублево-Успенского шоссе. Здание было подготовлено к взрыву и там уже тикал часовой механизм, установленный на задержку в два часа. А чтобы ни у кого не возникло соблазна остановить процесс, все закладки были установлены на неизвлекаемость. Любая попытка разминирования привела бы к взрыву. Следы решено было ликвидировать путем тотальной аннигиляции.

В городе болтались еще две группы. Засада на квартире Крамцова, четыре человека, которые и должны были взять на себя всю грязную работу, и еще продолжала работать пара оперов из ЦСУ, которых удержали на работе обещаниями дарения автомобилей, денег, оружия и всего, чего бы им пожелалось. О "Ковчеге" им никто не сообщал. Да и на то, что они сумеют раздобыть требуемый адрес, надежда была мала. Фактически, он махнул на них рукой, а по поводу засады на квартире решил так: пусть сидят до следующего утра, максимум. Если пустышка, то пускай прорываются к усадьбе Бойко.

Именно эту команду он терять никак не хотел. Люди, обученные получше, у него имелись, те же "преторианцы" Дима с Васей. А вот настолько же беспринциные и душевно уродливые - уже нет. Эти могли убивать кого скажут, пытать как скажут, и никакая совесть их бы не беспокоила. Двое из них в прошлом работали в зонах, "кумовьями", одного бывшего опера из МУРа сам Пасечник спас от тюрьмы, куда от уже почти уехал за пытки подозреваемых и вымогательство, еще один в прошлом служил в ОМОНе и тоже отличался редкими художествами. Такие люди тоже бывают нужны, если ты хочешь, чтобы твоя организация действовала максимально… разносторонне.

В нынешнем случае предполагалось убийство женщины и двух девочек, едва достигших совершеннолетия, поэтому поручать такое дело человеку обычному было бы ошибкой. Рука бы дрогнула, или потом начались кошмары. В любом случае, повредило бы делу. А "команде уродов", как мысленно именовал эту компанию Пасечник, поручать можно было что угодно.

Неожиданно во внутреннем кармане кашмирового пальто затрепетал вибровызовом мобильный. Пасечник достал телефон из карамана, отставив отглаз подальше, посмотрел на экранчик. Интересно. Вызывали как раз еще работавшие опера.

– На связи. - лаконично сказал он в трубку.

– Есть адрес! - произнес торжествующий голос. - Записывайте. И когда расчет?

– Я в дороге, записать не могу. - ответил он. - Телефон Еременки есть?

– Конечно.

– Звони ему. Встречайся. Дашь ему координаты, а сам заберешь, что положено. Я его предупрежу. Договорились?

– Лады!

Собеседник отключился. Анатолий Еременко, отвечавший за "дела повышенной скользкости", которому непосредственно подчинялась группа из засады, сидел сейчас в одном из автобусов, едущих следом. Пасечик вызвал его по рации.

– Толя, тебе сейчас эти опера будут звонить. Надо адрес клиента взять, а с ними… сам знаешь.

– Знаю.

– Молодец. Не подведи меня.

Теперь уже Еременко набрал со своего мобильного номер "засадной группы". Ему сразу же ответили, и он сказал в телефон:

– Есть адрес клиента. Работаем.

Затем добавил:

– Назначайте встречу, скажите. что для передачи двух машин и денег. И решите с ними вопрос.

Он еще произнес несколько ничего не значащих для стороннего слушателя фраз, после чего отключился, и вызвал по рации Пасечника, которому сказал: "Сделают как надо".

"Команда уродов".

Они сидели в квартире уже больше суток и им это сидение осточертело. Старший группы, бывший "кум" Васильев, прекрасно сознавая тщетность любого ожидания, разрешил всем курить, спать, смотреть телевизор, только пить разве что не давал, хоть бывший омоновец Балкин на таком разрешении настаивал. Машина стояла на противоположной стороне улицы. так, чтобы ее было видно из окна, и кто-то постоянно на нее поглядывал. Рисковать единственным транспортом они никак не могли.

Сам Васильев, человек обычно педантичный и аккуратный, несколько раз проверил оружие всей группы, средства связи, несколько раз подзаряжал рации, в общем - искал себе занятие, а такового не было. По телевизору тоже несли то, что Васильев обыкновенно определял как "пургу", и слушать это не хотелось. Команда маялась, Балкин, ставший раздражительным, успел поругаться совсеми, и в конце-концов Василев, на правах старшего, пригрозил тому, что отошлет его пешком к Пасечнику, и пусть тот разбирается. Это сработало, Балкин если и не успокоился, то заткнулся.

Когда же зазвонил телефон и Еременко предупредил о том, что переадресует звонок от опера из ЦСУ, Васильев обрадовался. По крайней мере, они снова в деле, а не сидят на заднице в чужой тесной квартирке.

– Все, подъем, подъем, собрались все! - заторопил он своих.