Эпоха Михаила Федоровича Романова

До какой степени государи высоко ценили Шеина и возлагали на него надежды, свидетельствуют милости, которыми он осыпан был при самом своем назначении. Михаил Борисович с своим сыном Иваном, Артемий Измайлов и другие главные воеводы получили щедрую денежную подмогу для предстоящего похода; их вотчины и поместья на время походной службы были освобождены от всяких казенных поборов; сверх того, Шеину пожалована целая дворцовая волость, именно село Голенищево с приселками и деревнями, со всеми доходами и с хлебом; одного государева хлеба в этой волости было тогда более 7000 четвертей. Следовательно, его уже заранее награждали за будущие великие заслуги. В ответ на эти милости он на первых же порах обнаружил, что это был уже не тот Шеин, который прославил себя мужественною обороною Смоленска. 9 августа 1632 года происходил торжественный отпуск воевод, отправлявшихся в поход. После молебствия в Благовещенском соборе они прощались с государем и подходили к его руке. Тут боярин Шеин вдруг начал с большою гордостию высчитывать свои прежние службы государю, которыми будто бы превосходил всю свою братью бояр, и, между прочим, сказал, что «в то время, как он служил, многие бояре по запечью сидели и сыскать их было немочно», что службою и отечеством никто из них не будет ему в версту. О каких прежних службах царю Михаилу Феодоровичу говорил Шеин, трудно понять; ибо в первые шесть лет его царствования он продолжал сидеть в польском плену, тогда как многие бояре в это время несли тяжелую и трудную службу в войнах с внешними и внутренними врагами; а по возвращении из плена он пока сидел в приказах, в Боярской думе, да за царским столом. Очевидно, пребывание в Польше и примеры строптивых хвастливых польских вельмож не остались без вредного влияния на характер и привычки престарелого воеводы. С удивлением и негодованием слушались его речи; но царь смолчал, не желая оскорбить воеводу, от которого ожидал великих заслуг; смолчали и бояре, «не хотя раскручинить государя». Несомненно, Шеин видел, как им дорожили, как высоко ценили его военные таланты, полагал, что без него не могли тогда обойтись; потому-то и позволил себе такие заносчивые речи. Возможно, что он тут отвечал на какие-либо боярские происки против себя, на какие-либо местнические счеты и т. п. Но во всяком случае, эти речи указывали на какую-то ненормальность в его духовном строе и могли служить плохим предзнаменованием для предстоявшей ему задачи.

Вслед за отпуском воевод по государству разосланы были от царя и патриарха областным архиереям род манифестов о войне, т. е. грамоты с указанием на польские неправды и с повелением петь в церквах ежедневные молебны и просить Бога «об одолении и победе на враги».

Итак, война была объявлена, и войска двинулись в поход приблизительно в половине августа 1632 года. Назначены три сборных пункта. Главная рать (большой полк) должна была собраться в Можайске и поступить под начальство Шеина с Измайловым; в Ржеве-Володимирове сходились отряды, составившие передовой полк, которым начальствовали воеводы: окольничий князь Семен Прозоровский и Иван Кондырев; а в Калуге собирался сторожевой полк с воеводою стольником Богданом Нагово. Кроме того, в Северщине приготовлялся прибылой полк (резерв) с воеводами Федором Плещеевым и Баимом Болтиным. В большой полк, т. е. к Шеину, назначены были отборная конница, состоявшая из дворян и детей боярских, по преимуществу уездов северо-восточных, также донские казаки, касимовские, арзамасские, темниковские и кадомские мурзы со своими татарами, далее отряд московских и городовых стрельцов; а главную массу пехоты составляли солдатские полки иноземного строя, т. е. наемные немцы и русские солдаты, обучавшиеся этому строю. К Шеину поступила и многочисленная артиллерия, или так назыв. наряд, «со всеми пушечными и подкопными запасы» (ломы, лопаты, заступы и кирки); им непосредственно распоряжались Иван Арбузов и дьяк Костюрин. При Шеине и Измайлове состояли Василий Протопопов и дьяк Пчелин, назначенные ведать казною для раздачи жалованья и кормовых денег немцам и русским солдатам иноземного строя, их полковникам и офицерам.