Эпоха надзорного капитализма. Битва за человеческое будущее на новых рубежах власти

Генеральный директор Facebook Марк Цукерберг разделяет эти тотальные амбиции, и он все откровеннее говорит об «обществе», а не только об отдельных его членах, как о чем-то подчиненном охвату Facebook. Среди его «трех больших целей компании» – «соединение всех; понимание мира; и построение экономики знаний, чтобы у каждого пользователя было „больше инструментов“ для обмена „различными видами контента“»[1031]. Прекрасное понимание Цукербергом слабых мест второго модерна – и присущей ему жажды поддержки и коммуникации, которая является одной из его самых ярких особенностей, вселяет в него уверенность, как было раньше и с экономистом Google Хэлом Вэрианом. Корпорация будет знать каждую книгу, фильм и песню, которые человек когда-либо читал, смотрел или слушал. Прогнозирующие модели позволят корпорации «сказать вам, в какой бар пойти», когда вы прибудете в незнакомый город. Видение вполне детализировано: когда вы приходите в бар, бармен уже приготовил ваш любимый напиток, и, если осмотреться кругом, то можно увидеть людей, похожих на вас.

Цукерберг сказал, что поток поведенческого излишка «растет экспоненциально <…> что позволяет нам заглядывать в будущее <…> через два года люди будут делиться вдвое больше <…> через четыре – в восемь раз больше…». И, намекая на уже достаточно острую конкуренцию за тотальность, Цукерберг предвидел, что социальный граф Facebook «станет лучше отображать то, как вы пользуетесь интернетом, чем традиционная структура ссылок»[1032].

С этой целью, сообщил генеральный директор инвесторам, Facebook донесет доступный интернет «до каждого человека на планете», так что каждый пользователь будет иметь «больше инструментов», чтобы делиться «различными видами контента»[1033]. Ничто не может помешать успехам корпорации на социальном фронте, утверждал он, потому что «у людей есть такое глубокое стремление к самовыражению»[1034].

В 2017 году Цукерберг, формулируя свои социальные амбиции, пошел еще дальше, на этот раз нацелившись в самое сердце страхов второго модерна: «Люди чувствуют себя неустроенными. Многого из того, что в прошлом давало чувство устроенности, больше не существует». Цукерберг считает, что он и его компания могут обеспечить будущее, «которое сработает для всех» и удовлетворит «личные, эмоциональные и духовные потребности» «иметь цель и надежду», «моральное подтверждение» и «утешение тем, что мы не одиноки». «Для прогресса сейчас необходимо, чтобы человечество объединилось не просто в рамках городов или отдельных стран, – призывал Цукерберг, – но и как глобальное сообщество <…> самое важное, что мы можем сделать в Facebook, – это развитие социальной инфраструктуры <…> для создания глобального сообщества…». Ссылаясь на Авраама Линкольна, основатель Facebook определил миссию своей компании в рамках эволюционной схемы развития цивилизации, когда человечество организовывалось сначала в племена, затем в города, а потом в нации. Следующим этапом социальной эволюции станет «глобальное сообщество», и Facebook должен проложить этот путь, создавая средства и присматривая за целями[1035].

Выступая на конференции разработчиков Facebook в 2017 году, Цукерберг связал свое утверждение об исторической роли компании в создании «глобального сообщества» со стандартным мифом современной утопии, заверив своих последователей:

В будущем технология <…> освободит нас и позволит тратить больше времени на вещи, которые по-настоящему важны для всех нас, например, общаться друг с другом и выражать себя по-новому <…> Гораздо больше людей будут заниматься тем, что сегодня считается искусством, и это станет основой многих наших сообществ[1036].

В то время как Наделла и другие надзорные капиталисты лелеют свои утопические мечты, они забывают упомянуть, что за век волшебства придется заплатить: Большой Другой должен расширяться в сторону тотальности, стирая все границы и подавляя все источники трения в угоду своим экономическим императивам. Любая власть жаждет тотальности, и на пути стоят только существующие институты: демократия; законы и подзаконные акты; права и обязанности; контракты и внутренние нормы организаций; обычные рыночные ограничения, создаваемые потребителями, конкурентами и работниками; гражданское общество; политическая власть народа; и моральная власть отдельных людей, которые не утратили своих ориентиров.

Этот момент обыгрывается в басне Гёте об ученике чародея, когда, в отсутствие чародея с его умением направлять и сдерживать чары, ученик превращает веник в демоническую силу неимоверной мощи: