Эпоха пепла

– Ты не сможешь покрывать меня вплоть до своей коронации, – нервно продолжил Джонас, вышагивая поперек коридора, от одной стены до другой и обратно. – Она может состояться и через десять, и через двадцать лет. Твой отец, хвала Владыкам, молод и полон сил. Возможно, мне действительно стоит прикинуться дурачком? Что нужно, чтобы лекари из Круга Исцеления подтвердили это?

– Попросить меня приложиться кулаком об твою голову, – буркнула Айя и немедленно исполнила сказанное. Наблюдая, как Джонас потирает светлую макушку, пострадавшую от справедливого тумака, принцесса устало откинулась назад, опираясь о стену. – И что мне прикажешь делать с твоим признанием?

– Если я сойду с ума и рискну сделать тебе предложение, отказывайся как можешь! – Джонас сипло рассмеялся, представив подобную ситуацию. Он наконец остановился рядом и устало сполз по стене. Разговор выжал его досуха.

– Главное – не говори никому о том, что ты ляпнул за столом, – попросила Айя, легонько поглаживая друга по макушке. – Совет моего отца вполне может решить, что ты угрожаешь безопасности наших защитников. Папа, конечно, не поверит, но не нужно испытывать судьбу. У нас остался только Регус, и советники жаждут выдать меня замуж, чтобы поскорее увеличить число орлиных защитников. Будто я только на роль матери и гожусь.

Джонас нахмурился, а затем осторожно спросил:

– Ты же не расстроилась, что я не хочу делать тебе предложение?

На что Айя, мгновенно меняясь в лице, снисходительно ответила:

– Не волнуйся, я его ни за что не приму. Мое сердце уже занято.

Джонасу понравилось услышанное. Он довольно быстро решил, что тема исчерпана. Айя же, закрывая глаза, проглотила ком в горле. Разве она думала, что признаться будет так легко? «Нет, – возразила принцесса сама себе, – он просто не поверил».

Понимая, что разнос за глупые слова окончен, младший сын Драконов поднялся и, пятясь к столовой, предложил:

– Может, мне вообще сбежать? Тогда и проблем не будет. Представь только: наследник монаршего рода работает в порту где-то на окраине мира. Вот это была бы жизнь!

– Не глупи. Я что-нибудь придумаю, – уверила друга принцесса, интуитивно ощущая чужое присутствие. Секундой позже дверь столовой отворилась, и в ярком свете фигура Глубины показалась ей сплошной черной тенью.

* * *

Монотонно стучали колеса, увозя принцессу обратно в город, и Айя всецело погрузилась в раздумья, не замечая настороженного взгляда охранника. Вчерашнее Представление многие назвали неудачным для Орлов, но принцесса считала иначе. Провальное выступление принесло больше, чем она могла рассчитывать – шанс раз и навсегда обезопасить бессильного Джонаса от угроз, связанных с разоблачением. Прокручивая в голове вчерашний день, Айя все больше уверялась в том, что все случилось именно так, как должно было.

# 2. Глас Владык

Ежегодный день Представления на протяжении сотен лет считался праздником для всех, кто не имеет прав на престол. Жители столицы, как и всего континента, в этот день оставляли привычные заботы, уделяя время самому главному в жизни. Одни посвящали его детям и семейному очагу; другие в уединении городского собора тишиной почитали Владык, надеясь однажды услышать голос Санкти. А те, кто рвался прочь из дома, подальше от рутины, навстречу людям, неизменно оказывались в саду городской школы. Он пестрил толпой: фокусники и торговцы, старцы и дети – каждый хотел пробраться вглубь сада, к массивным статуям, глашатаям Представления. Безмолвные и бездвижные – они выглядели безжизненными, но к вечеру, повинуясь магии, одна из статуй – Дракон, Орел, Медведь или Куница – оживала, чтобы объявить победителя Представления. Застывшие в камне звери, исполинами нависающие над хрупкими человеческими головами, были плодом кропотливой, изнуряющей работы, но отнюдь не радовали глаз. Весь их внушительный облик служил напоминанием о том, что дар Владык – это сила, которую стоит почитать и бояться.

Сейчас статуя речного Дракона собрала вокруг себя наибольшее количество почитателей. Осознавая свою численность, они вели себя раскованно, снисходительно поглядывая на остальных посетителей. Спустя несколько минут возле статуи Медведя с оскаленной пастью прибавилось магов, и перевес почитателей оказался на медвежьей стороне. Группа девочек в белых платьях и с браслетами из цветущего разнотравья обступила его, не прекращая жарко спорить.

С другой стороны сада за ними наблюдала еще одна девчушка, внешне ничуть не отличавшаяся от сверстниц. На ее коленях лежал такой же браслет, а белое льняное платье тон в тон совпадало с ее легкими кудрями.