Эпоха Пятизонья

Его толстые вывернутые губы блестели от горчицы и ливерной колбасы. А еще, должно быть, старший сержант Хамзя предвкушал крепкие спиртные напитки, к которым пристрастился здесь, на Земле, и которые оказались очень вкусными, а главное – полезными.

– Сунь только руку… – уверял его Амтант, – а там Клондайк!

Откуда он знает о Клондайке? – удивился Костя, но тут же сообразил, что «богомолов» специально готовили для Земли и набивали им головы всякой исторической всячиной.

Амтант с Хамзей обогнули угол Военной школы и вышли на дорогу, ведущую к Спасской башне.

– А что-нибудь покрепче есть? – Хамзя влил в себя остатки кахетинского, зашвырнул бутылку в развалины, и она просвистела над Костиной головой, как ядро, выпущенное из пушки.

– Конечно есть, – уверял Амтант старшего сержанта Хамзю, – я и коньяк видел, и джин, и абсент…

– А чего сам не выпил? – с подозрением спросил Хамзя.

– Я к вам сразу побежал, как к своему непосредственному начальнику.

– Молодец! – снисходительно похвалил его старший сержант Хамзя. – Ценю. Даже уважаю. А ты никому больше не говорил? – испугался он и, должно быть, подумал о капитане Бухойфе, с которым не хотел делиться.

– Нет, что вы! – воскликнул Амтант. – Как можно?! Только вам!

– Молодец! Ценю! Ну и где он, этот буфет? – Хамзя оглядел развалины, лежащие в тени обгорелых стен.

– Да вот где-то здесь. – Амтант, поднимая пыль и волоча за собой лианы, рыскал по камням, высекая искры. – Сейчас найдем… Куда он денется… Была же здесь дыра… была…

Старший сержант в развалины лазить брезговал. Он, уперев руки в боки, издали наблюдал за Амтантом.

– Ищи-ищи, – говорил он, – если найдешь, я тебе, так и быть, дам выпить пару глотков водки. Сам понимаешь, рядовым не положено. Ну, а колбаса вся моя, и консервы мои. Эх, надо капитану отстегнуть, а там еще, не дай бог, «жабаки» подтянутся. Самому не хватит.

– Да мы понимаем… – отвечал Амтант. – Здесь много чего.

– Ты губу-то не раскатывай! – оборвал его Хамзя. – Сказано, два глотка, значит, два глотка.

– Неужто мы без понятия? – стал оправдываться Амтант. – Неужто мы субординацию потеряли?

– Вот это ты молодец, вот это правильно… – поучал его старший сержант Хамзя. – Старший командир, он для тебя отец, друг и брат.

– Я же всей душой… Я ж не спорю… два глотка так два глотка… где же этот?.. – Амтант шарил по развалинам, ища, разумеется, не пресловутый буфет, а Костю.

– Нашел?

– Да нет еще…

Несомненно, он вот-вот готов был потерять чувство самообладания. Костя понял: еще мгновение, и Амтант с криком «Спасайся!» побежит в сторону города, где у него не было ни единого шанса выжить. Старший сержант Хамзя его, конечно же, подстрелит, а этого нельзя было допустить. Костя привстал. Амтант его заметил и замер, словно наступил на мину-лягушку.

– Ну что, нашел?! – окликнул его старший сержант Хамзя.

Амтант, изображая полного идиота, заторможенно повернулся на окрик и односложно ответил:

– Ага… – И даже забыл закрыть большегубый рот.

– Погоди! Я сам! – Старший сержант Хамзя, высоко задирая ноги, полез в развалины, совсем как человек, боясь запачкаться в пыли.

Все это время Костя шептал Амтанту:

– Отцепи «пермендюр», отцепи!

Но на Амтанта словно нашел столбняк. Он только смотрел на Костю и глупо улыбался. Костя все понял и зашипел:

– Прячься!

Серега Гнездилов сразу же куда-то исчез, испарился, будто его и не было. Верка дернулась, но почему-то осталась на месте, во все глаза глядя на Костю. Кошка Дуська, сидя на плече у Кости, приготовилась орать благим матом.

– Погоди… не доставай! – командовал старший сержант Хамзя. – Я сам, а то раздавишь… испортишь хорошие вещи… там колбаса, наверное… изюм… я изюм люблю… а лучше семечки. Здесь, на Земле, чудные семечки. Я один раз ел. Я тебя тоже угощу, ты не думай, я не жадный.

Костя со своим дробовиком модели АА-24 почувствовал себя против него примерно так, как индеец с луком против кремневых ружей. Завалю, если только очень и очень повезет, подумал он.

Первым, кого увидел старший сержант Хамзя, была кошка Дуся, точнее, ее глаза. Они светились в темноте, как два зеленых прожектора. Хамзя, конечно же, видел земных кошек, но не знал свойств их глаз. Он так и замер с поднятой ногой, приняв зеленый свет за нечто опасное. Это дало возможность Косте переместиться на шаг влево, и тут кошка Дуся выгнулась, запыхтела, напряглась и завыла диким голосом. Она никогда не видела «богомолов», и ее ужасу не было предела. В довершение ко всему она выпустила когти и вцепилась в плечо Кости со всей кошачьей дури. Даже хваленый комбинезон не выдержал ее когтей. Костя от боли дернулся, словно ему в плечо впилась змея, и первый выстрел, направленный в икру Хамзе, пришелся мимо.

Вот то, чего я все время опасался, пронеслось в голове у Кости, пока он передергивал затвор.