Эпоха Пятизонья

Она пристально посмотрела на Костю. И он подумал, что глаза у нее голубые-голубые, как море, а волосы цвета пшеницы. В своей жизни он называл таких женщин степными. Было что-то в них от Древней Руси. А теперь эта Русь в образе девушки с рассыпающимися волосами стояла перед ним.

– Я их уже почти не боюсь, – поведала Верка. – Говорят они по-нашенскому. Иногда рассказывают о своей родине.

– О-о-о… – прокомментировал Базлов, – это интересно…

А вот Базлова она боялась и вопросительно посмотрела на Костю. Базлов был для нее стар, непонятен и, самое главное, зол. «В самом деле, чего злиться? – удивлялся Костя. – Будто я ему на любимую мозоль все время наступаю. Ну не хочешь идти в прошлое, так бы и сказал, я тебя на аркане не тащил».

– А что говорят? – отвлек ее от Базлова Костя.

– Да говорят, что у них похожая страна, только горы выше. И солнце у них большое, и луна не одна, а целых три. А как это так? Бывает разве?

– Бывает, бывает, – заверил ее Костя. – Стало быть, три месяца, как у вас квартируют?

– Ну да, – согласилась Верка. – Сегодня им Федор-дьякон рыбы дал, а то они свою жратву уже съели.

Гнездилов понимающе усмехнулся, но промолчал, боясь пропустить «богомолов» за окном.

– А чего так?

– Да голодные, как черти, с ног валятся. Жалко бедолаг.

– А вот скажи, чего они вообще здесь делают?

– Да ничего! – удивилась она вопросу. – Ящики таскают туда-сюда.

– А больше никого не видела?

– Да я, почитай, с Великого поста из дома ни ногой.

– А чего так?

– Да запретил отец. Во двор только мусор вынести да за поленьями. Мне уже скучно… – пожаловалась Верка. – А ты правда царский офицер? – В глубине ее синих глаз промелькнуло неподдельное любопытство.

– Правда, – сказал Костя и подмигнул Верке.

Верка зарделась. Базлов насмешливо прокомментировал:

– Урядник.

Верка не поняла.

– По вашему капитан-поручик, – ответил Костя и почему-то покраснел.

– Ну, тогда я секунд-майор, – отозвался Базлов.

Верка испугалась. Должно быть, секунд-майор был для нее чем-то подобным темному лику Бога перед свечой.

– Ладно-ладно, – успокоил ее Костя. – Он шутит. Майор, кончай девушку пугать.

Верка совсем потеряла голову от незнакомых слов и снова взялась теребить подол, но не убегала за занавеску, где белела большая русская печь. Интересно ей было.

– А я тебя знаю… – наивно поведала она и зарделась как мак.

Эта ее черта Косте уже страшно нравилась.

– Откуда? – удивился он.

– Чудится мне, что я видела тебя и даже разговаривала, будто я твой голос слышала…

Костя не стал пугать ее тем, что в обличии «богомола» подслушал ее речи, а только спросил:

– Рубль при тебе?

– Рубль?.. – Она еще шире распахнула свои голубые глаза и потрогала щеку.

Костя засмеялся. Верка вдруг прониклась к нему доверием и зашептала, косясь, однако, на Базлова:

– Я однажды пыталась за ними последить…

Костю аж жаром обдало. Он ходил вокруг да около тайны, она открывалась ему со всех сторон, но не до конца, хотя гул присутствовал и в прошлом, то бишь в семнадцатом веке. Можно было только предположить, что гул вездесущий. А что это значило, Костя так и не понял. Информации было мало. Что за странная Зона? – думал он. Нетипичная. Не такая, как везде. Теперь вот Верка что-то знает.

– А меня не попустило, лешая, – доверительно произнесла она, поправляя у него на груди пуговицу. – Не попустило и все, а они, лошаки, тут же пропали, словно в воздухе растворились… – Она вопросительно уставилась на него. Ее природное любопытство оказалось сильнее предрассудков и страхов.

– Понимаешь, – сказал Костя, – есть здесь один такой проход, из которого можно попасть в будущее.

– Тятя там был…

– Отец? – удивился Костя.

– Ты бы ей еще рассказал о темных дырах и червоточинах между ними, – укорил его Базлов, не очень вникая в суть разговора. – И вообще, не болтал бы лишнее. Зачем ей это знать?

– Почему, собственно, и нет, – возразил Костя, – может, она нам поможет?

– Ты что, сталкер, совсем с дуба рухнул? Наболтаешь на нашу голову.

– Даже если и рухнул, нам надо узнать ход отсюда.

Костя не сказал только, что подозревает существование чего-то более грандиозного, чем переход из одного времени в другое. Собственно, мы этот переход знаем. Ну и что? – думал он. – Это ничего не дает. Только путает карты. Кремль пуст. Появились ящики, которые «богомолы» таскают туда-сюда. Ну, положим, для каких-то целей, мне знакомых. А еще зачем? Не складываются пазлы в единую картинку – хоть убейся. А может, я не ту картинку собираю, может, ошибся в расчетах? – Он едва не пал духом. – Не начинать же складывать картинку заново?

– А-а-а… – протянул Базлов, вроде бы соглашаясь. – Только не перегни палку, стратег.

Если Костя еще что-то уловил из намеков майора, то Верка вообще ничего не поняла. Все незнакомые слова пролетели мимо ее сознания. Остался один испуг в глазах василькового цвета. Эх, влюбился бы я в тебя, подумал Костя, да мне нравятся брюнетки.

– Ладно вам… – миролюбиво подал голос Гнездилов из своего угла. – Хватит мучить девчонку. Вон какой-то мужик идет!

– Ой, тятя… – произнесла Верка испуганно и юркнула за занавеску.