Эпоха покаяния

Ляховский поймал подушку и бросил её обратно. Дёрнул шторы, открыл окно, впуская в комнату морозный воздух. Аюн тут же натянул одеяло, укутался в него с головой. Дмитрий потянул одеяло на себя, чем вызвал недовольное и притворное мычание.

Аюн с мятой физиономией и растрёпанными волосами сел, зевнул так, что хрустнули суставы. Встал, потянулся, оделся и поплёлся умываться. Дмитрий улыбнулся:

– Завтрак готов! Сегодня у нас пюре с мясной подливкой. Жду в столовой!

Они вкусно поели, после чего принялись за дела. Ляховский отключил батарею электролёта. Друзья выволокли её наружу, погрузили на сани, довезли до машины и прицепили под хвост. На дисплее засветилась долгожданная надпись «сто процентов». Дмитрию понадобилась ещё пара часов на технический осмотр машины и подготовку к длительному беспосадочному полёту.

Аюн тоже времени зря не терял. Он без сожаления выкинул продукты, которые они привезли из подземного комплекса, заменив их едой из кладовой охотничьего особняка. Потом он немного потренировался, почувствовал прилив сил. С этим настроением юноша залез в кабину, поудобнее пристроил меч.

Ляховский вдруг стал необычайно серьёзным и молчаливым. Он в последний раз тщательнейшим образом осмотрел машину, обошёл её кругом, похлопал по бокам, животу и хвосту. Забрался в кабину, закрыл дверь, включил оборудование. Перекрестился и поцеловал крестик. Это настроение передалось и юноше, который вдруг встревожился и крепко сжал катану.

– Ты уверен, что хочешь быть со мной до конца? Да, да, я помню, ты мне это уже говорил. Но я хочу услышать это ещё раз…

– Да, хочу… Мне всё равно, что там будет впереди. Я вдруг понял, что та, прошлая жизнь не для меня. Ну, что бы я там делал? Создал семью, охотился, строил жилище и на зиму запасал дрова? Может быть, совершил бы поход за чёрным камнем? Ведь это так скучно! Благодаря тебе я узнал другую жизнь. Она намного интереснее той, в которой я родился и вырос. Не бросай меня больше…

Дмитрий вздохнул, торопливо протёр глаз. Ерунда, соринка в глаз попала. Посмотрел в бездонное голубое небо с ярко светящим солнцем. О чём-то подумал и принял окончательное решение. Геликоптер плавно оторвался от островка, поднялся над спящим озером, на льду которого по-прежнему лежали собачьи трупы, над укрытыми белыми шубами деревьями. Над внезапно сделавшимся очень маленьким особняком, который сиротливо притулился на границе воды и суши. Если бы у электролёта были крылья, то он помахал бы ими на прощанье. Но крыльев не было. Поэтому он просто набрал скорость и умчался.

На протяжении двух часов пейзаж, проносившийся под животом вертолёта, оставался неизменным. Друзья созерцали бесконечные леса, покрывавшие гигантскую территорию. Взгляд цеплялся за извилистые валы озов, высокие и не очень моренные холмы, гряды, широкие озёрные пространства, извилистые короткие речки, точки огромных валунов, выходивший то тут, то там на поверхность древний кристаллический фундамент. Иногда в кабине раздавалось пиликанье, сигнализирующее об очередной угрозе. Тогда Дмитрий отключал автопилот, электролёт делал крутую дугу, облетая какой-нибудь крупный населённый пункт.

Внезапно ландшафт кардинально поменялся. Электролёт, будто сам по себе, завис в воздухе, медленно поворачиваясь на триста шестьдесят градусов. Представшая перед ними панорама была фантастически красива. Красива настолько, что у лётчика и пассажира перехватило дыхание.

Суша оборвалась извилистой береговой линией, вдоль которой тянулись скалистые острова и островки, скованные льдом залива. Разных размеров и очертаний, они образовывали мозаичный, броский пейзаж, который открывался во всей своей красе только с высоты птичьего полёта.

Друзьям пришлось облететь довольно крупный остров, который едва касался суши своим хвостом и устремиться дальше, наперерез замёрзшему заливу, укрытому толстым слоем снега. Солнце осталось у них далеко за спиной, а потом и вовсе скрылось. Через час в длиннющих сумерках нашим путешественникам предстал противоположный берег залива с похожим архипелагом островов, который быстро промелькнул и скрылся позади.

И вновь бесконечные озёра, лесные массивы, неровный, волнистый ландшафт, отчётливо видимый в свете убывающей луны. Суша медленно, ступенями набирала высоту, расчленялась средневысотными горами. Их плоские, словно отглаженные гигантским утюгом вершины кое-где укрывали ледники, на пологих боках покоились замёрзшие озёра. В межгорных котловинах ютились деревья, спали порожистые речушки.

Количество ледников, их мощность увеличивалась на глазах. Огромными глетчерами они медленно сползали вниз по склонам в котловины и далее – в долины. Электролёту приходилось облетать их стороной, чтобы экономить энергию. Горизонт полностью заслонился этим лабиринтом, в котором можно было запросто заблудиться, если бы не приборы навигации.