Эпоха потрясений

Основным конкурентом Америки, претендующим на роль мирового экономического лидера, к 2030 году будет густонаселенный Китай. В XIII веке эта страна была более процветающей, чем Европа. За многие века она утратила свои позиции, но в конце концов начала возрождаться после кардинальных перемен, осуществленных практически в одночасье. Появление в Китае свободной рыночной конкуренции — вначале в сельском хозяйстве, затем в промышленности — и снятие барьеров для международной торговли и финансов открыло этой древней стране путь к расширению политических свобод. Независимо от официальной идеологии, ощутимое ослабление власти новых поколений государственных лидеров по сравнению с предыдущими позволяет надеяться, что авторитарная Коммунистическая партия рано или поздно уступит свои позиции демократическому обществу. Хотя в некоторых государствах авторитарный режим какое-то время уживался с принципами рыночной конкуренции, в конечном счете взаимосвязь между демократией и свободной торговлей становилась слишком очевидной, чтобы ее игнорировать.

Не берусь однозначно предсказывать, продолжит ли Китай и дальше двигаться в сторону усиления политической свободы и роста могущества в качестве мировой экономической державы или же для сохранения политического контроля, день за днем ослабевающего под воздействием рыночных сил. Коммунистическая партия постарается восстановить жесткий экономический режим, существовавший до начала реформ Дэн Сяопина. От этого во многом будет зависеть облик мира в 2030 году. Если Китай продолжит движение к свободному рыночному капитализму, это, безусловно, будет способствовать достижению нового уровня процветания мировой экономикой в целом.

Даже такие могущественные государства, как США и Китай, в борьбе за экономическое господство в новом мире могут столкнуться с силой еще более мощной: полномасштабной рыночной глобализацией. Контроль государства над повседневной жизнью своих граждан сильно уменьшился с развитием рыночного капитализма. Постепенно, без помпы, добровольное участие людей в рыночной деятельности заменило многие функции государства'. Регулирование, накладывавшее ограничения на коммерческие операции, во многом уступило позиции капиталистическому рыночному саморегулированию. В основе этого процесса лежит простой принцип: рынок и государство не могут одновременно диктовать, например, цены на медь. Либо одно, либо другое. Дерегулирование американской экономики, начавшееся в 1970-е годы, предоставление свободы предпринимательству в Великобритании в эпоху Тэтчер, переход к рынку в большинстве стран бывшего советского блока, борьба Индии против удушающей бюрократии и, конечно, удивительное экономическое возрождение Китая — все эти события уменьшили административный контроль правительств над экономикой, а следовательно, и обществом.

Я уже давно пришел к выводу, что экономические результаты в конечном счете определяются (хотя и не всецело) врожденными качествами людей, реализующимися в рамках институтов, созданных обществом в процессе разделения труда. Первоначальная идея взаимовыгодной специализации людей уходит корнями слишком глубоко в историю, чтобы мы могли обнаружить ее источник, но именно эта практика вдохновила Джона Локка и других деятелей эпохи Просвещения сформулировать понятие неотъемлемого права в качестве основы принципа верховенства закона, который должен управлять жизнью общества. Именно этот питомник либеральной мысли подготовил почву для идей Адама Смита и его коллег, которые открыли основные принципы человеческого поведения, до сих пор определяющие действие производительных сил рынка.

Прошедшее десятилетие беспрецедентного экономического роста как развитых, так и развивающихся стран служит абсолютным доказательством несостоятельности экономического эксперимента, продолжавшегося более 70 лет. Сокрушительный крах советского блока привел к отказу от системы централизованного планирования во всем мире, в первую очередь в Китае и Индии. Укрепление права собственности и верховенства закона в широком смысле, обеспечившее рост материального благосостояния, является очень убедительным аргументом. Предоставить формальные статистические доказательства довольно сложно, учитывая трудность количественного измерения перемен в реализации принципа верховенства закона. Но качественные перемены налицо. Масштабное ослабление аппарата государственного контроля, уступившего место рыночным институтам, безусловно, способствовало улучшению экономических результатов.