Эпоха пустоты. Как люди начали жить без Бога, чем заменили религию и что из всего этого вышло

КГБ настаивал на том, чтобы религиозные газеты просматривались до их печати, а также использовал епископов и духовенство для сбора информации об их коллегах. Эти вещи, как и некоторые другие, скомпрометировали Православную церковь в первые годы советской власти, но в то же время продлили жизнь церкви, что оказалось для нее ценным в долговременной перспективе. Тем не менее метод наказаний и поощрений советских вождей принес свои плоды, так что между 1920-ми и началом Второй мировой войны посещение церквей снизилось с 50 процентов до 20, при этом вероятность того, что дети будут ходить в церковь, если туда ходят родители, была на 10 процентов ниже.[408] В то же время стали появляться маленькие группы верующих, которые собирались тайно.

Однако не следует думать, что эти меры с одинаковой жесткостью осуществляли по всему Советскому Союзу. Польше, например, во многом удалось сохранить свою религиозность; это исключительный случай, но нечто подобное происходило в Литве, где были запрещены микрофоны в церкви, потому что они могли привлечь людей, отвлекая их от работы, и появилась знаменитая «Гора крестов» после того, как советские власти распорядились бульдозерами очистить холм, на котором местные жители воздвигли несколько крестов. В течение одной ночи на ней появилось множество новых крестов, и эти события повторялись много раз, пока власти не отказались от своей затеи. Но в Средней Азии все происходило по-другому: здесь в результате сталинских чисток число верных мусульман значительно уменьшилось; и Ленин, и Сталин считали мусульман этого региона «примитивными», а Сталин говорил, что ислам надлежит уничтожить. Была также проведена кампания, носившая название «худжум»: мусульманских женщин заставляли открыть лицо. Хотя иные женщины были рады такой кампании и подчинились этому требованию, мужчины относились к ней подозрительнее, так что некоторых женщин, снявших паранджу, избивали или даже насиловали.

Представители Союза воинствующих безбожников утверждали, что количество его членов выросло со 100 тысяч в 1926 году до 5,5 миллионов в 1932 году, – это впечатляющая цифра, если она верна (некоторые исследователи полагают, что эти данные сфальсифицированы). Здесь нам трудно интерпретировать факты и данные. Сталинские чистки стали интенсивнее в 1930-х, так что к 1937 году, когда проводилась перепись населения и в анкету входил вопрос о вероисповедании, оказалось, что «религиозная вера и соответствующие действия все еще достаточно широко распространены на территории Советской империи». Это было неприятным открытием для властей, так что «упорство верующих сделалось козлом отпущения для советской идеологической машины» и с «нарушителями» стали обращаться с невиданной ранее жестокостью. Сравнительно недавние исследования указывают на то, что тысячи людей были лишены жизни за «религиозные преступления», а сотни тысяч попали в концлагеря или психиатрические больницы.[409] Физическое истребление верующих приостановилось лишь накануне Второй мировой войны, когда смертельная опасность иностранного вторжения нависла над самим советским режимом. Во время войны практика обращения в атеизм была остановлена, а Союз воинствующих безбожников распустили.

Однако на этом все еще не кончилось. После войны было создано Общество «Знание», которое продолжало дело Союза, так что самая великая во всей истории кампания по истреблению бога возобновилась.

11 Неопределенность жизни и правила существования

В начале 1919 года немецкий социолог Макс Вебер прочел в Мюнхене лекцию о «внутреннем призвании к науке» (часто при переводах ее называют «Наука как призвание»). В то время в Мюнхене, как и во многих других больших городах Германии, происходили революционные беспорядки; фактически приближалась гражданская война, в результате которой в Баварии возникнет советская республика, которая, как надеялись, станет «царством света, красоты и разума». Вебер считал подобные идеи «безответственными», говоря, что «когда от политики ждут смысла и счастья, от нее ждут слишком многого». Однако его лекция как раз и была посвящена таким вещам, как смысл и счастье.

Философ Карл Лёвит был ранен во время войны, испытал ее разрушительную силу и потом попал в плен к итальянцам. Он присутствовал на той лекции в Мюнхене и позже написал, что Вебер, которому оставалось прожить еще только один год, «проходя к кафедре в битком набитой аудитории, был бледным и усталым. Его лицо с нечесаной бородой заставило меня вспомнить мрачные изображения пророков на соборе Бамберга. Лекция производила потрясающее впечатление… На фоне бесконечных революционных речей либеральных активистов слова Вебера словно дарили спасение».

Принцип неопределенности Вебера