Эпоха сверхновой

– Нет. Передатчик находится в другом месте.

– Эй, Хуахуа, похоже, твоего имени на этой атомной бомбе не было! – донесся из беспроводной трубки голос Дейви. – А вы правда толковые ребята, раз у вас хватило ума переместить командный центр. Я рад, что вы живы. Хочу сообщить вам, что мы начинаем новую игру! Ядерные бомбы! – Он рассмеялся. – Это будет лучшая игра! Как вам понравилось новое солнце?

– Вы бесстыжие обманщики! – гневно воскликнул Хуахуа. – Вы растоптали все правила игр! Вы сломали саму основу игр!

– Какие правила? – рассмеялся Дейви. – Единственное правило – это веселье!

– А ваши взрослые – порядочные сволочи, раз они оставили вам стратегическое ядерное оружие!

– Так, послушайте, они только по забывчивости оставили нам всего несколько зарядов. У нас имелся огромный ядерный арсенал. Когда ешь кусок хлеба, на стол неизбежно падают крошки. К тому же, вы не задумывались, сколько крошек осталось от здоровенной российской буханки?

– Это решающий момент, – шепнул на ухо Хуахуа Лю Ган. – Американцы не посмеют нанести ядерный удар по России, поскольку опасаются возмездия. Имея же дело с нами, они могут не беспокоиться об этом.

– Да не заморачивайтесь вы по поводу мелочей! – сказал по рации американский президент.

– А мы и не заморачиваемся, – холодно ответил Очкарик. – В этом безумном мире нет смысла переживать из-за нравственных проблем. Это чересчур утомительно.

– Так-так. Ты к нему прислушайся, Хуахуа. У него правильная позиция. Только так можно получать удовольствие.

С этими словами Дейви разорвал связь.

* * *

Китайские дети незамедлительно связались с остальными участниками Антарктических игр для того, чтобы заключить союз и наказать американских детей за грубое нарушение правил, однако последствия оказались неутешительными.

Первым делом Хуахуа и Очкарик связались с руководителями России.

– Мы знаем о том, что произошло, и выражаем глубочайшее сочувствие, – равнодушно заявил Ильюхин.

– Подобное отвратительное нарушение правил необходимо наказать, – сказал Хуахуа. – Если не остановить этого подлого президента, американцы будут и дальше сбрасывать ядерные бомбы на базы других стран и даже на страны, находящиеся за пределами Антарктиды! Ваша страна должна организовать ответный ядерный удар по базе нарушителя. Возможно, вы единственные, кто сохранил эту возможность.

– Разумеется, подобное нарушение заслуживает наказания, – ответил Ильюхин. – Полагаю, все страны надеются на то, что вы организуете ответный ядерный удар, чтобы сохранить незыблемость правил. Моя страна также желает покарать нарушителя, однако Россия не обладает ядерным оружием. Наши многоуважаемые родители запустили все ядерные заряды в сторону солнца.

Переговоры с руководством Евросоюза оказались еще более удручающими. Действующий на настоящий момент председатель Европейского совета премьер-министр Великобритании Грин спросил невинным тоном:

– Почему вы думаете, что мы сохранили ядерное оружие? Это бесстыдная клевета на единую Европу. Сообщите нам вашу позицию, и мы подготовим заявление протеста.

Хуахуа положил трубку телефона.

– Эти молокососы просто хотят переждать на вершине горы, пока тигры будут драться между собой.

– Очень мудрая позиция, – кивнул Очкарик.

* * *

Были налажены временные линии связи между командным центром и базой, и непрерывным потоком хлынули пугающие известия. Армейской группе «Г», находившейся на территории базы, был нанесен сокрушительный удар; точное количество потерь еще предстояло установить, но, скорее всего, группа полностью лишилась боеспособности. Практически все сооружения базы были уничтожены. К счастью, по мере нарастания географических масштабов игр, две другие армейские группы, прежде размещавшиеся на базе, были передислоцированы больше чем на сто километров, что позволило сохранить две трети антарктических сил китайских детей. Однако порт, на возведение которого потребовалось два месяца, серьезно пострадал от ядерного взрыва, что грозило обернуться проблемами со снабжением.

* * *

Экстренное совещание высшего руководства состоялось в палатке, наспех установленной у подножия сопки. Перед самым его началом Хуахуа вдруг объявил, что вынужден ненадолго отлучиться.

– Это срочно! – напомнил ему Лю Ган.

– Я всего на пять минут, – ответил Хуахуа, выходя из палатки.

Где-то через полминуты Очкарик также покинул палатку. Увидев Хуахуа, неподвижно распростертого на снегу, устремившего взгляд в небо, он подошел к нему и присел на корточки. Пыль улеглась, дул теплый, мягкий ветерок, приносящий влагу таящего снега и терпкий запах сырой земли. В небе над океаном расширяющееся грибовидное облако полностью потеряло свои очертания, увеличившись до таких пределов, что невозможно уже было определить, где заканчивается оно и начинаются тучи. Вторая половина неба была раскрашена лучами рассвета, поднимающегося над противоположным горизонтом.

– Честное слово, я больше не могу! – пробормотал Хуахуа.

– Все мы в таком же состоянии, – небрежно произнес Очкарик.

– Тут совершенно другое дело. Это просто невыносимо!