Эпоха великих потрясений: Энергетический фактор в последние десятилетия холодной войны

Эффективность «нефтяной атаки» стала индикатором зрелости ОПЕК. Собственно говоря, вышеперечисленный комплекс мер был предпринят сугубо арабским филиалом – ОАПЕК. Но, чтобы эмбарго действовало, важно было добиться его поддержки со стороны неарабского сектора ОПЕК. И это было сделано: общее увеличение уровня добычи нефти в Венесуэле, Иране, Индонезии и Нигерии составило лишь 0,34 млн баррелей, что не могло сравниться со снижением добычи ОАПЕК – на 4,5 млн баррелей при общем уровне добычи в 20 млн баррелей^[85]. Чтобы ни один из членов организации не «остался в обиде», было найдено компромиссное решение в виде резкого увеличения цен на нефть. 23 декабря 1973 г. очередная конференция ОПЕК санкционировала единовременное повышение цен на «черное золото» на 128 % по сравнению с октябрьским уровнем – до 11,65 долларов^[86]. Этот день можно считать датой окончания «эпохи дешевой нефти» в мировой истории.

Для США «нефтяная атака» не была абсолютным сюрпризом: как мы уже говорили, ее рассматривали как возможное, но не очень вероятное развитие событий. Так, 7 октября, то есть за 10 дней до исторического совещания в Кувейте, в Белом доме пришли к выводу о том, что в случае успешной израильской контратаки ответ со стороны арабских стран в виде наложения эмбарго на поставку нефти в США более вероятен, чем совместные панарабские военные действия против Израиля^[87].

И тем не менее, решение ОАПЕК оказало эффект разорвавшейся бомбы. Дело в том, что в тот же день, когда министры нефтяной промышленности арабских стран собрались в Эль-Кувейте, в Овальном кабинете Белого дома состоялась встреча четырех министров иностранных дел: Саудовской Аравии, Кувейта, Марокко и Алжира – с Никсоном, в ходе которой президент пытался (как позже оказалось, тщетно) убедить их в своем стремлении к мирному урегулированию на Ближнем Востоке и по итогам которой министры заявили журналистам, как описывал Г. Киссинджер, с «видом хороших мальчиков»^[88], что они провели «плодотворную беседу» с президентом. В ходе отдельной встречи с министром Саудовской Аравии президент также пытался объяснить, что поставки оружия Израилю «имеют отношение к советско-американским делам, а не направлены против них, арабов»^[89]. Эр-Рияд, однако, просто отказался смотреть на этот конфликт с глобальной точки зрения^[90].

В целом же сказать, что «атака ОПЕК» вызвала шок в западном мире – значит не сказать ничего. Осознание случившегося приходило постепенно. Например, уже 18 октября 1973 года The New York Times напечатала статью с красноречивым названием «Нефтяной гамбит», а The Washington Post охарактеризовала произошедшие перемены как «новую ближневосточную реальность»^[91], добавив, что война в который раз изменила Ближний Восток до неузнаваемости, опровергнув «привычные клише об арабах, русских и нефтяных интересах». Номер The Business Week за 20 октября вышел с говорящим заголовком – «Арабский век».

Как напишет в своем исследовании Фр. Парра, в декабре 1973 года нефтяной рынок находился в панике: «Никто не знал, что такое рынок, куда он движется, как он связан с теми ценами, что назначает картель. На самом деле, рынок был все еще очень слаб, он не был институционализирован <…> Он просто представлял собой какую-то серию несопоставимых друг с другом сделок, о которых хаотично сообщалось в трейдерской прессе»^[92]. Цена нефти, между тем, по отдельным сделкам доходила до 17 долларов. Как сообщали в своих воспоминаниях функционеры ARAMCO, тогда же мировой рынок нефти впервые пережил приступ панического роста спроса, вызванного ожиданием дальнейшего повышения цен и желанием сыграть на опережение^[93].

2.2. Мировой энергетический шок и его последствия

Двойной залп «нефтяной атаки» – наложение эмбарго и четырехкратное повышение цен на «черное золото» – ввергли мировую экономику в небывалый со времен Великой депрессии кризис, преодоление которого, по сути дела, продолжалось все десятилетие. Хотя эмбарго продлилось до марта 1974 года (для Нидерландов – до июня), решение ОПЕК о повышении цен на нефть не было пересмотрено даже после достижения первых робких успехов по урегулированию конфликта. За 1973 год суммарный рост цен на жидкое топливо составил 400 %, что ввергло платежные балансы развитых и развивающихся, но не добывающих нефть стран в глубокий минус и повлекло за собой колоссальный переток капитала из развитого мира в страны ОПЕК (см. Табл. 5).

Табл. 5. Рост доходов ОПЕК в 1967–1986 гг. в млрд долл.

Источник: OPEC Report, 1983–1986.