Эпоха веры

Женщины и власть были его единственным развлечением; в остальном он был человеком непритязательным и простым. Квартиры, в которых он последовательно жил, представляли собой домики из необожженного кирпича, двенадцать или четырнадцать футов в квадрате, восемь футов в высоту, крытые пальмовыми ветвями; дверью служила ширма из козьей или верблюжьей шерсти; из мебели — матрас и подушки, расстеленные на полу.49 Часто можно было видеть, как он чинит одежду или обувь, разжигает огонь, подметает пол, доит семейную козу во дворе или покупает провизию на рынке.50 Он ел пальцами и после каждого приема пищи бережно облизывал их.51 Основными продуктами его питания были финики и ячменный хлеб; молоко и мед были редкой роскошью;52 и он соблюдал свой собственный запрет на вино. Вежливый с великими, приветливый со скромными, достойный с самонадеянными, снисходительный к своим помощникам, любезный со всеми, кроме своих врагов — так описывают его друзья и последователи.53 Он навещал больных и присоединялся к любой встречной похоронной процессии. Он не надевал на себя никакой пышности власти, отвергал любые знаки особого почтения, принимал приглашение раба на обед и не просил у раба никаких услуг, которые у него были время и силы сделать самому.54 Несмотря на всю добычу и доходы, которые к нему приходили, он мало тратил на свою семью, меньше на себя, много на благотворительность.55

Но, как и все люди, он был тщеславен. Он уделял много времени своей внешности — умащивал тело духами, красил глаза, красил волосы и носил кольцо с надписью «Мухаммед — посланник Аллаха»;56 Возможно, это было сделано для подписания документов. Его голос был гипнотически музыкальным. Его чувства были болезненно острыми; он не выносил дурных запахов, звенящих колокольчиков и громких разговоров. «Будь скромен в образе, — учил он, — и сдерживай свой голос. Вот, самый суровый из всех голосов — голос осла».57 Он был нервным и беспокойным, временами впадал в меланхолию, а потом вдруг становился разговорчивым и веселым. У него был хитрый юмор. Абу Хорайре, который навещал его все чаще и чаще, он предложил: «О Абу Хорайра, оставляй меня в покое каждый день, и тогда моя привязанность возрастет».58 Он был беспринципным воином и справедливым судьей. Он мог быть жестоким и вероломным, но его дела милосердия были бесчисленны. Он пресек многие варварские суеверия, такие как ослепление части стада, чтобы умилостивить сглаз, или привязывание верблюда покойника к его могиле.59 Его друзья любили его до идолопоклонства. Его последователи собирали его слюну, или остриженные волосы, или воду, в которой он мыл руки, ожидая от этих предметов волшебного исцеления от своих недугов.60

Его здоровье и энергия стойко переносили все испытания любовью и войной. Но в возрасте пятидесяти девяти лет он начал сдавать. За год до этого, как он полагал, жители Хайбара угостили его ядовитым мясом; с тех пор его стали мучить странные лихорадки и приступы; по словам Аиши, ночью он выходил из дома, посещал кладбище, просил прощения у мертвых, молился за них вслух и поздравлял их с тем, что они умерли. Теперь, на шестьдесят третьем году жизни, эти лихорадки становились все более изнурительными. Однажды ночью Аиша пожаловалась на головную боль. Он тоже пожаловался на нее и игриво спросил, не предпочтет ли она умереть первой и иметь преимущество быть похороненной Пророком Аллаха, на что она ответила со свойственной ей терпкостью, что он, несомненно, вернувшись из могилы, положит на ее место новую невесту.61 После этого в течение четырнадцати дней лихорадка то появлялась, то исчезала. За три дня до смерти он поднялся с больничного ложа, вошел в мечеть, увидел Абу Бекра, возглавлявшего молитву вместо него, и смиренно сел рядом с ним во время церемонии. 7 июня 632 года после долгих мучений он скончался, положив голову на грудь Аиши.

Если оценивать величие по влиянию, то он был одним из гигантов истории. Он взялся поднять духовный и нравственный уровень народа, доведенного до варварства жарой и бескормицей, и преуспел в этом более полно, чем любой другой реформатор; редко кому удавалось так полно реализовать свою мечту. Он достиг своей цели с помощью религии не только потому, что сам был религиозен, но и потому, что никакие другие средства не могли бы тронуть арабов его времени; он обращался к их воображению, их страхам и надеждам и говорил в понятных им выражениях. Когда он начинал, Аравия была пустыней, состоящей из множества идолопоклоннических племен; когда он умер, она стала нацией. Он сдерживал фанатизм и суеверия, но использовал их. На основе иудаизма, зороастризма и своего родного вероучения он построил простую, ясную и сильную религию, а также мораль, отличающуюся безжалостной храбростью и расовой гордостью, которая через поколение привела к сотне побед, через столетие — к империи и до сих пор остается мощной силой во всем мире.

ГЛАВА IX. Коран

I. ФОРМА