Эпоха веры

Евреи Ближнего Востока приветствовали арабов как освободителей. Теперь они страдали от различных недостатков и периодических преследований; но они были на равных с христианами, снова могли свободно жить и поклоняться в Иерусалиме и процветали под властью ислама в Азии, Египте и Испании так, как никогда не процветали под властью христиан. За пределами Аравии христиане западной Азии обычно беспрепятственно исповедовали свою религию; Сирия оставалась преимущественно христианской до третьего мусульманского века; в правление Мамуна (813-33 гг.) мы слышим об 11 000 христианских церквей в исламе, а также о сотнях синагог и храмов огня. Христианские праздники отмечались свободно и открыто; христианские паломники прибывали в безопасных местах, чтобы посетить христианские святыни в Палестине;37 Крестоносцы нашли большое количество христиан на Ближнем Востоке в двенадцатом веке, и христианские общины сохранились там до наших дней. Христианские еретики, преследуемые патриархами Константинополя, Иерусалима, Александрии или Антиохии, теперь были свободны и в безопасности под властью мусульман, которые находили их споры совершенно непонятными. В IX веке мусульманский губернатор Антиохии назначил специальную стражу, чтобы христианские секты не устраивали резню друг друга в церкви.38При скептически настроенных Омейядах монастыри и женские обители процветали; арабы восхищались работой монахов в области сельского хозяйства и мелиорации, хвалили вина монастырского урожая и, путешествуя, наслаждались тенью и гостеприимством христианских обителей. Некоторое время отношения между двумя религиями были настолько теплыми, что христиане, носящие кресты на груди, общались в мечетях с друзьями-мусульманами.39 Магометанская административная бюрократия насчитывала сотни христианских служащих; христиане так часто занимали высокие посты, что вызывали недовольство мусульман. Сергий, отец святого Иоанна Дамасского, был главным министром финансов при Абд аль-Малике, а сам Иоанн, последний из греческих Отцов Церкви, возглавлял совет, управлявший Дамаском.40 Христиане Востока в целом рассматривали исламское правление как меньшее зло по сравнению с византийским правительством и церковью.41

Несмотря на политику веротерпимости в раннем исламе или благодаря ей, новая вера со временем завоевала большинство христиан, почти всех зороастрийцев и язычников, а также многих иудеев Азии, Египта и Северной Африки. Разделять веру правящей расы было выгодно с финансовой точки зрения; пленные на войне могли избежать рабства, приняв Аллаха, Мухаммеда и обрезание. Постепенно население, не принадлежащее к мусульманам, приняло арабский язык и одежду, законы и веру Корана. Там, где эллинизм после тысячелетнего господства не смог укорениться, римское оружие оставило непокоренными местных богов, а византийская ортодоксия породила мятежные ереси, магометанство почти без прозелитизма обеспечило не только веру и поклонение, но и упорную преданность, которая совершенно забыла о вытесненных богах. От Китая, Индонезии и Индии через Персию, Сирию, Аравию и Египет до Марокко и Испании магометанская вера коснулась сердец и увлечений сотни народов, управляла их нравами и формировала их жизнь, давала им утешительные надежды и укрепляла гордость, пока сегодня она не завладела страстной преданностью 350 000 000 душ и через все политические разногласия не сделала их едиными.

III. НАРОД

При Омейядах арабы составляли правящую аристократию и пользовались государственным жалованием; в обмен на эти привилегии все трудоспособные мужчины-арабы в любое время были обязаны нести военную службу. Как завоеватели они гордились своей якобы несмешанной кровью и чистой речью. С обостренным генеалогическим сознанием араб добавлял имя отца к своему собственному, как Абдаллах ибн (сын) Зобеира; иногда он добавлял свое племя и место происхождения и делал из имени биографию, как Абу Бекр Ахмад ибн Джарир аль-Азди. Чистота крови стала мифом, поскольку завоеватели брали покоренных женщин в наложницы и считали их потомство арабами; но гордость кровью и рангом осталась. Высшее сословие арабов передвигалось верхом на лошадях, одетых в белый шелк и с мечом; простолюдины ходили в мешковатых штанах, свернутом тюрбане и остроносых туфлях; бедуины сохраняли струящийся халат, головной платок и опояску. Длинные кальсоны были запрещены Пророком, но некоторые арабы отваживались на них. Украшения были у всех сословий. Женщины стимулировали мужскую фантазию облегающими лифами, яркими поясами, свободными и яркими юбками. Они носили волосы с челкой спереди, локонами сбоку, косами сзади; иногда они заправляли их черными шелковыми нитями; часто украшали драгоценными камнями или цветами. Все чаще после 715 года, выходя за дверь, они закрывали лицо ниже глаз; таким образом, каждая женщина могла быть романтичной, ведь в любом возрасте глаза арабских женщин гибельно прекрасны. Женщины созревали в двенадцать лет и старели в сорок; за это время они вдохновили большую часть арабской поэзии и сохранили род.