Эпоха викингов. Мир богов и мир людей в мифах северных германцев

Таким образом, удача клана жила в сокровищах, и с их помощью она передавалась из поколения в поколение. Они составляли тот хребет, который помогает семье выстоять и сохраниться, несмотря на все перемены. В наследстве сосредотачивается вся суть клана; поэтому оно представляет собой пример того, какую силу имеет дружба, а также сложный характер хамингьи каждого человека. Оно демонстрирует, что клан собирает честь и удачу из многих источников и, благодаря этому, растет и развивается. Когда в руках семьи сосредотачивалось большое богатство, оно помогало организовать не только новые завоевательные походы, но и направлять судьбу клана, поскольку было наполнено постоянно присутствующей хамингьей того круга людей, которые входили в состав клана. При такой идее владения различия между новым и старым стираются. Поэзия по праву прославляет всякое оружие как старое, поскольку новый меч воспринимал старую славу и свойства мечей предков. Отсюда и проистекала древняя сила, которая заключалась в вещах, оружии и одеждах, которыми пользовались, вооружались и носили члены семьи. Таким же образом последняя вещь, принятая в семью, становилась реликвией, доставшейся ей от предков, в тот самый момент, когда случилось это принятие. В полном соответствии с этой истиной мать Греттира, держа в руках меч, припомнила всех мужчин из клана Ватнсдаля, хотя и она, и все другие знали, что Эттар-танги пришел в семью благодаря Ингимунду.

Поэтому вопрос о наследстве и порядке наследования был в германском обществе самым важным, хотя и в другом смысле, чем мы могли подумать. В этом вопросе законы нам не помогут, поскольку их параграфы появились уже в христианские времена, когда о духовном благополучии людей и их жизни после смерти стала заботиться церковь. Беспокойство, которое раньше пронизывало все материальные интересы – каким образом хамингью, вдохновлявшую умершего и жившую в принадлежавших ему вещах, можно будет спасти без потерь или убытков для его преемников, теперь лишь изредка находило свое проявление в отдельных статьях – например, в тех, где его оружие передавалось в руки главного мстителя. Сложная система средневековых законов, регулировавших порядок наследования, не дает нам практически никаких ключей к пониманию древних обычаев; те сведения, которые можно в них найти, носят негативный характер, поскольку слабые места системы, по-видимому, говорят о том, что они сохранились со времен Античности, которые медленно и с большим трудом были побеждены римскими принципами. Примером того, как древние предрассудки мешали адаптации принципа прямого наследования, служит то, что средневековые законоведы с большим трудом согласились признать внука по линии сына законным наследником своего деда.

Если мы хотим тщательнее изучить этот вопрос, то должны забыть о том, что центром в вопросе о наследовании является человек, и посмотреть, как происходил сам процесс наследования. Единственно возможным способом была передача наследства из рук в руки, и интересы внуков лучше всего защищались тогда, когда деды усыновляли оставшихся без отцов детей, как, по-видимому, было в Исландии.

В наши дни цель наследования – в первую и главную очередь не допустить того, чтобы имущество осталось без владельца; главные усилия сосредотачиваются на том, чтобы дать ясное законное определение, кому должны принадлежать оставшиеся от умершего деньги и прочие ценности. В древнем обществе наследование было вопросом не о поисках того места, куда можно было бы пристроить богатство, а о том, чтобы продлить его жизнь, и шаги, кажущиеся нам столь естественными, – передать его следующему по порядку родственнику, не могли стать решением этой проблемы. Цепь жизни не должна прерываться, и естественным, практически необходимым допущением было то, что каждый человек имеет преемника, сына, в руки которого переходили все ценности отца, поскольку он продолжал его жизнь.

Пока хамингья клана сохраняет свою полноту и цельности, проблемы наследования не существует; она возникает только тогда, когда течение жизни и удачи нарушается, и возникает проблема – где найти человека, который заполнил бы пробел в семье, а вовсе не в охоте за наследником. Когда надежда на появление кровного наследника исчезала, рождался человек, чтобы обеспечить преемника; тогда вдова, мать или сестра умершего должна была, чтобы спасти свой клан, родить сына, который мог бы носить плащ и меч отца. В эддической поэме «Речи Регина» Хрейдмар слезно умоляет свою дочь Люнгхейд, чтобы та родила сына, который отомстил бы за деда, поскольку его собственные сыновья порвали все родственные отношения с ним, восстав против него; в смертельном страхе Хрейдмар говорит дочери: «Дочь хоть роди, / если сына не будет / у князя и девы / с душою волчьей; / дай дочери мужа / в насущной нужде, / тогда их сын / за тебя отмстит!»[94]