Эпоха виртуального Шивы

Не ищи в чёрной комнате чёрную кошку, если её там нет… Я шумно вздохнул. И, отведя взгляд от звёздной бездны, нажал на сенсор экрана. Зонд пошёл к облакам. Вся картинка с видеорегистраторов зонда у меня на экранах. Зонд вошёл в облачный слой, стремительно пронизав его, как игла пронзает ткань, пошёл под облаками. Толщина облачного слоя 3 километра 760 метров. На всех экранах зонда бесконечные просторы океана. Океан с туманом и небо с облачным покровом. В такой реальности можно и с ума сойти… Слишком однообразно, и сознанию не за что зацепиться.

Буду пока держаться нижнего слоя облаков. Внешне всё спокойно. Но, к сожалению, на поверхности океана жизненной активности не видно, в толщах воды её проявлений тоже не зарегистрировано…

Так-с…, а что там такое на экране справа? На правом экране, почти на горизонте, за вздымающимися волнами просвечивала тёмная полоса, настолько призрачная, что казалось – кисть мариниста сделала лёгкий мазок краской по туманной густоте… Возможно, это земля. Посмотрим.

Я направил зонд вправо, к темной полосе, и уменьшил его высоту над поверхностью. Датчики тепловизоров свидетельствовали о наличии жизни в водах. Над волнами висела всё та же туманная дымка, скрывающая детали и даже объекты. Сумрачный мир! Вверху толщи облаков, внизу туманы…

Тёмная полоса росла, стали видны детали береговой изломанной линии – скалы. Да, это земля. И, видимо, континент – земля простиралась от одного края горизонта до другого, теряясь за изгибом планеты. Ничего похожего на уже известное и узнаваемое. Везде, насколько охватывал глаз, виднелась идеально ровная, до невероятного, поверхность. Зонд прошёл над полосой скалистого берега. Обломки скал широкой полосой оторочили береговую линию. Не было даже намёка на песчаный берег – кругом обломки скал, частично подтопляемых накатами волн. Идеальная, с расстояния, поверхность континента, имела выпуклости и разломы. Вся видимая поверхность очень напоминала кусок камня, вылизанного волной. Какими должны быть волны, чтоб они могли прокатываться по этой поверхности от края до края?!

Из-за плотных облаков мир выглядел сумрачно серым, с некоторыми незначительными вкраплениями коричневых оттенков. В видимой поверхности, под зондом, попадались довольно протяжённые и широкие разломы. Показалась линия воды. Всё, вновь океан? Нет, вероятно, внутреннее море или озеро – берега стали смыкаться. Так и есть – это озеро. Были видны следы активной и, видимо, сравнительно недавней вулканической деятельности – высокие, островерхие пики гор отделили эту воду от вод океана. Континент оканчивала горная гряда, выстроившаяся вдоль береговой линии. И опять океан. Зонд удалялся от континента, и тот вновь превратился в узкую полосу земли, едва видимую в дымке, и только вершины островерхих гор торчали из тумана.

Зонд сделал несколько облётов поверхности по спирали. Но земли больше видно не было – только просторы океана под туманным покрывалом. В районе геомагнитных полюсов плотность тумана явно увеличивалась. Сканеры биоизлучений по-прежнему отмечали жизнь в водах. Но это были не крупные животные, а скорее скопления, массы мелких существ, обитающих у поверхности. Зонд опять вошёл в слой облаков и вынырнул из них в видимой близости от СМ-2м. Я решил зонд не забирать на корабль, а оставить на орбите планеты… Пусть вращается и фиксирует всё происходящее, периодически уходя под облачный слой.

Пока исследовательский зонд вращается вокруг Земли, а СМ-2М взял курс к лунной базе, я решил плотно подкрепиться жареной говядиной. Почему-то здесь, в Пространстве Сваронски, мои вкусовые приоритеты в пище изменились – на смену преобладающему, в прошлом, пристрастию к фруктам, овощам, сдобе и сладкому, пришло пристрастие хищника. Теперь – мясо в любом виде, лишь иногда, для разнообразия, дополняемое салатами и фруктами… Есть ещё один повод задуматься: насколько здесь я тождественен себе, тому, что сидит сейчас в кресле в секции Ограничителя Свобод.

Вернувшись на лунную базу, сразу отправился в тренажёрный зал. В этом зале, собственно, как и везде в моей реальности, установлены автоматы, выдававшие протеино-углеводные коктейли и составлявшие программы тренировок. На славу попыхтев на тренажёрах и поделав, в заключение, жимы лёжа, принял душ и осушил пару банок коктейля «Gold», от лаборатории Джо Вейдера и, прихватив ещё четыре с собой, отправился в бассейн.

В буфете бассейна взял двухлитровый мультифруктовый сок. Повалялся на шезлонге, попил сока и, прилично подкоптившись, нырнул в спасительную прохладу воды. Да, жизнь может быть прекрасной! И должна быть, бесспорно, такой. Тысячи и тысячи тактильных датчиков, как тысячи голодных птенцов, требуют от нас поступления новых и новых ощущений-раздражителей и лишь затем, насытившись, выдают нам порцию эндорфинов.