Эпоха Закатного солнца (СИ)

У Кэр-Паравела их встретили, как следует. Король Каспиан встретил лично прибывших гостей во внутреннем дворике замка, распорядился, чтобы проводили их до комнат. Левое крыло было отдано свите Тиарет, так как оттуда быстрее можно было выйти на балконы, выходящие к морю. Несколько комнат в правом крыле отдали в распоряжение гостям с севера, дабы видели они из своих окон сопки гор Эттинсмура.

Белокаменный Кэр-Паравел к вечеру сиял разноцветными огнями. Сквозь стеклянный небосвод в главном зале замка были видны просыпающиеся звезды на закатном небе. Внутри же он был украшен множеством различных цветов, что заполнили пространство своим благоуханием. Вьюны растянулись от колонны к колонне, словно гирлянды. Столы ломились от закусок и вина, и гости стали потихоньку собираться к вечеру. Ни один нарниец не хотел пропустить торжество, ведь их бывает не так много, а они очень любят веселиться.

Тиарет сидела в своих покоях, пока её фрейлины помогали девушке собраться: одна эльфийка заплетала волосы, другая — подбирала наряд.

— Herinya (эльф. Моя госпожа), заговорила та девушка, что перебирала платья в поисках подходящего. — Simen uqua amapta. (эльф. Здесь нет ничего стоящего).

— Anta aiquen hampe (эльф. Достань любую одежду), — с безразличием ответила Тиарет. — И говорите на валинорском в случае крайней нужды.

— Да, принцесса, — поочередно сказали девушки.

— Думаю, это платье впечатлит молодого господина, — захихикала эльфийка, разложив на кровати наряд из струящейся голубой ткани.

— Кого? — изумленно переспросила аин, поднявшись из-за туалетного столика.

— Того посла, что шел с нами. Он ведь приглянулся Вам, госпожа! — С улыбкой заметила вторая девушка, прибирая гребешки и заколки.

— Глупости, — фыркнула Тиарет. — Я не свататься сюда приехала, и не впечатления производить.

Пока наследница Валинора меняла платье, спрятавшись за ширмой, служанки её зашлись в разговоре о Каспиане и о том, как хорош он собой. Тиарет все это время улыбалась от их размышлений, хотя могла бы пресечь подобного рода разговоры, да не хотела. Все-таки девушки первый раз выбрались в чужие края, и впервые видят кого-то кроме себе подобных.

Музыка наполнила зал, и началось торжество. Нарнийцы и гости Кэр-Паравела плясали и пили вино, веселились, кто как умеет. Лоддроу болтали с рыжебородым фавном и фрейлинами Тиарет, а сама эльфийка стояла у одной из колонн и наблюдала за всеми, как наблюдают боги за миром.

— Ваша светлость, — окликнул девушку мужской голос. — Прекрасно выглядите.

То был десница короля, лорд Меон. Красивый статный мужчина тельмаринских кровей, а в улыбку его могла влюбиться любая девушка. Наяды и дриады таяли от одного его взгляда, а человеческой крови дамы готовы были отдать многое, чтобы оказаться рядом.

Тиарет не стала ничего говорить в ответ, лишь благодарно кивнула и одарила легкой улыбкой Меона.

— Отчего же Вы не танцуете? — поинтересовался мужчина.

Был он обычным человеком, не вызывал своим видом и поведением неприязни, но и желания к общению не вызывал тоже. Одинокий десница пользовался огромной популярностью, многие улыбались ему и кидали завистливые взгляды на заморскую гостью.

— Мой удел — наблюдать, — вежливо ответила девушка, — к тому же в наших краях танцуют иначе.

— И Чем же отличаются ваши танцы? — заинтересовано спросил Меон, рассматривая эльфийку перед ним.

Он видел Тиарет чуть больше месяца назад, и тогда она показалась ему восхитительно прекрасной. Сегодня же, он словно попробовал новый сорт вина, более вкусный, что вызывает в одночасье привыкание. Хотелось смотреть на эту деву еще и еще, пока глаза не перестанут видеть. Меон вдруг понял, что ради этой эльфийки на многое готов пойти, лишь бы она хоть раз посмотрела в его сторону своими пленительными глазами небесного цвета.

— Вы будто скачете под музыку, а мы — плывем. — Ответила ему Тиарет, короткий взгляд бросив на мужчину, словно мысли его сокровенные услышав.

— Какое же тогда веселье от танцев? — не потеряв самообладания, поинтересовался десница, но ответом ему послужила улыбка, после чего Тиарет растворилась в толпе танцующих, увлекаемая своими фрейлинами.

Подобно лесным нимфам эльфийки кружили в танце и смеялись, привлекая внимание почти всех. Взгляд Каспиана также был прикован к танцующим гостьям, что не скрылось от его жены, так же как и не скрылось, что королю доложили что-то, что лицо его сразу сделалось радостным и мрачным одновременно.

Каспиан поднялся со своего места и жестом приказал остановить музыку. Гости все замерли и обернулись на короля, не скрывая своего недовольства и удивления. Редко, когда Каспиан держал речь на торжествах подобных этому.