Эпопея советско-финской Зимней войны 1939— 1940 годов. Сухопутные, воздушные и морские операции

Ближе к вечеру 2 декабря штаб Армии Карельского перешейка под командованием генерал-лейтенанта Эстермана получил два тревожных донесения из штаба II армейского корпуса (обороняющего юго-западную половину перешейка, под командованием генерал-лейтенанта Эхквиста). В одном из них сообщалось о высадке противника в Пуумале на побережье Ботнического залива, в тылу у правого фланга войск прикрытия. На основании этого донесения генерал Эхквист приказал группе U отступить в район Уусикиркко. В другом донесении говорилось, что вражеская танковая колонна вошла в деревню Сормула, расположенную недалеко от основных позиций в центре Карельского перешейка, и тем самым рассекла пограничную зону надвое. В связи с этим генерал Эстерман приказал III армейскому корпусу (части на северо-восточной половине перешейка, которыми командовал генерал-майор Хейнрике) отвести свой левый фланг, группу R, в район озера Суванто. Оба фланга были отведены так поспешно, что, когда впоследствии выяснилось, что донесения не соответствуют действительности, оказалось невозможным выполнить приказ маршала Маннергейма о возвращении утраченных территорий. Таким образом, местность, обеспечивавшая хорошие оборонительные возможности, досталась захватчикам просто так, без боя, и у маршала появилась еще одна причина для того, чтобы в ту мрачную ночь 2 декабря сделать по телефону строгий выговор своим подчиненным. Происхождение этих ложных донесений так и не было установлено – это могли быть измена, советская фальсификация или просто результат путаницы²⁶.

Вечером 3 декабря Генеральный штаб был переведен – в соответствии с существующими чрезвычайными планами мирного времени – из столицы в маленький городок Миккели в краю озер²⁷. Превосходно связанный с основными театрами военных действий, Сен-Мишель (как его называли шведы) имел весьма удачное расположение. Поскольку это место являлось последней штаб-квартирой маршала во время гражданской войны в 1918 году, с переездом была связана определенная ностальгия, возможно, даже некая неосознанная символика – святой Михаил, ангел-хранитель, победитель сатаны.

По мере того как продолжался стремительный отход финских войск, 4 декабря главнокомандующий по пути в Миккели заехал в штаб генерала Эстермана в Иматре, куда также был вызван генерал Эхквист. Возмущенный тем, что Эстерман не выполнил его приказ о переброске на фронт армейских резервов, маршал Маннергейм выразил свое недовольство в весьма недвусмысленных выражениях. Как пишет в своих мемуарах Эстерман, во время его беседы с маршалом поднимался вопрос об отставке. Среди других последствий этого бурного визита – директива от 8 декабря группам U, М и L о подробных письменных докладах по всем боевым операциям с 30 ноября по 6 декабря²⁸.

Расхождение во взглядах на роль войск прикрытия возникло еще до начала боевых действий. В директиве Эстермана от 25 октября командирам корпусов говорилось, что эти войска «возможно, даже слишком сильны», и он приказал не задействовать их в решающих сражениях. Очевидно, их задачу он рассматривал в ее первоначальном ограниченном формате – задерживать продвижение захватчика до тех пор, пока не будут подтянуты резервы, которые и заполнят основные оборонительные позиции. Поскольку линия Маннергейма уже была укомплектована гарнизонами во время предвоенной мобилизации, генерал считал, что упорная оборона передовой зоны с риском больших потерь неоправданна. Маршал же Маннергейм, напротив, хотел, чтобы войска прикрытия держали «максимально эффективную оборону гораздо ближе к пограничному району», используя достаточно крупные силы, чтобы наносить противнику большие потери, при этом максимально используя оборонительные преимущества данной местности и уже построенные там полевые укрепления (его мнение содержалось в директиве штаба Эстермана от 3 ноября, которая была подтверждена в уточняющем письме от 10 ноября). Несмотря на некоторые передислокации, проведенные по приказу Эстермана 22 ноября, к началу войны финская группировка войск все еще не соответствовала чаяниям маршала. Проблемы, присущие обороне приграничной зоны, усугублялись реорганизацией командного состава незадолго до начала войны. В результате этих изменений возникла некоторая неопределенность в отношении соответствующих задач (и значительные трения) между Армией Карельского перешейка (Эстерман) и подчиненными ей корпусами, особенно II корпусом Эхквиста²⁹.