Эра Адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота

Это была оценка на перспективу. С января 1906 г. и вплоть до своей отставки в январе 1910 г, Фишер продолжал стоять у руля морской политики Великобритании. Он будет продолжать дело совершенствования управления флотом и сокращать "паразитов" так же как и прежде, но ничего более или менее сопоставимого с теми выдающимися конструктивными реформами первых 14 месяцев его пребывания на посту первого морского лорда он больше не сделает. Более того, семена раздора, которые были посеяны еще в самом начале, теперь дадут пышные всходы. Морская служба превратится в рассадник интриг и шпионажа. С 1906 по 1910 г. обстановка на флоте и в Адмиралтействе будет напоминать джунгли, где "охота за головами" станет одним из самых популярных занятий.

Было бы ошибкой винить во всем этом одного Фишера. Во многом возникновению нездоровой обстановки способствовал Бересфорд с его нежеланием соблюдать какую-либо субординацию. Бересфорда начали рассматривать как наиболее вероятного преемника Фишера на посту первого морского лорда. Вокруг него сплотилась группа единомышленников, и они отнюдь не были людьми, которые бы могли или хотели продолжить реформы Джона Фишера.

Мораль и адмиралтейство

Несмотря на доверие и поддержку, которые были оказаны Фишеру со стороны многих крупных политических деятелей и высокопоставленных военных, многие из его реформ вызвали к жизни мощную оппозицию как внутри военно-морского ведомства, так и за его пределами. Из всех значительных преобразований Фишера всеобщее одобрение встретила, пожалуй, только система "неполных экипажей".

Против политики же сокращения устаревших судов высказались значительная часть британской прессы и многие морские офицеры. Отдаленные военно-морские станции оказались лишенными значительного числа кораблей, выполнявших полицейские функции, что, по мнению оппонентов, способствовало падению престижа Великобритании. Некоторые адмиралы пытались утверждать, что корабли, отправленные Фишером на слом, могли бы обеспечить эффективную защиту морских торговых путей в случае войны. На флоте выражали также недовольство тем, что уменьшение численности корабельного состава флота сократило число независимых командных должностей для младших офицеров[310].

В 1912 г, Чарльз Бересфорд писал: "С недавнего времени защита морских торговых путей была серьезно ослаблена и опасная ситуация продолжает сохраняться по сей день"[311]. К тому времени он, по-видимому, уже забыл, как в 1902 г. активно выступал за отозвание и списание "бесполезных кораблей", которые были "не в состоянии ни сражаться, ни удирать". Гораздо более серьезное обвинение, выдвинутое Бересфордом, заключалось в том, что в "эру Фишера" оказалось в полном пренебрежении строительство легких крейсерских сил[312].

Ряд обстоятельств сыграл на руку критикам Фишера. Решения Гаагской конференции 1907 г. и Лондонской конференции 1909 г. дали понять, что в случае большой европейской войны Англии потребуется огромное количество крейсеров для защиты ее коммуникаций. На конференциях было закреплено право за воюющими сторонами вооружать свои торговые суда и превращать их в рейдеры. Лондонская декларация 1909 г. провозгласила, что продукты питания, перевозимые нейтральными судами для одной из воюющих сторон, могут рассматриваться другой стороной как военная контрабанда.

После сильного землетрясения, разрушившего порт Кингстон на Ямайке в январе 1907 г., английские газеты запестрели словами "позор", "бесчестие", "национальное унижение". Помощь пострадавшему населению первыми оказали корабли флота Соединенных Штатов. Английских военных судов под рукой не оказалось. Весь Карибский бассейн с обширными "британскими интересами" был оставлен на попечение всего двух крейсеров. "Британские интересы" не были должным образом защищены и во время волнений на Кубе и Занзибаре в 1906 г. Такое положение дел очень обеспокоило Форин Оффис, в котором полагали, что политика Фишера поставила под угрозу жизии и имущество британских подданных за границей. Дипломатическое ведомство в очень резкой форме потребовало увеличения числа боевых единиц, базирующихся на отдаленные военно-морские станции. Риск их уничтожения в случае войны с сильной морской державой ничего не значил "перед лицом пошатнувшихся мировых интересов Империи". Дипломатов поддержали чиновники из министерства по делам колоний и Комитет имперской обороны. Даже Эшер, неизменно выступавший на стороне первого морского лорда, на этот раз счел их претензии обоснованными"[313].

Под давлением общественного мнения Фишеру пришлось создать 4 соединения броненосных крейсеров, которые занялись "показом флага" у берегов отдаленных колоний.