Эра Безумия. Колыбель грёз

Агнесса, почувствовав, как горячая ладонь мужчины медленно сжимала шелковую ткань платья, замерла, боясь что-либо возразить. Да и что она могла сделать? Страстное желание отдаться той невиданной силе, что заставляла ее трепетать, чувствуя на себе взгляд де Вильере, все сильнее сжимало сердце девушки, возрождая в ее разуме сцены прошлой ночи. Она боялась признаться себе в том, что с нетерпением ждала того момента, когда королевский прокурор бросит зонт в сторону и накинется на нее. Вместо этого, мужчина, наклонив голову, слегка коснулся сухими губами нежной щеки супруги. Не в силах сопротивляться собственным желаниям, красавица впилась в губы де Вильере решительным поцелуем. Не ожидавший такого поворота событий, королевский прокурор выронил зонт, обхватив обеими руками хрупкий стан молодой жены. Приторный вкус молодых губ пьянил мужчину, словно крепкое марсельское вино.

Холодные капли дождя осторожно падали на их лица, скатываясь вниз и пропадая в глубине пылкого поцелуя. Но, ни де Вильере, ни Агнесса не обращали внимания на эту мелочь, сейчас они оба были поглощены огнем безумной страсти. Крепкие руки мужчины медленно скользили по тонкой талии красавицы, сжимая ткань корсажа. Как же давно он мечтал о взаимных чувствах со стороны девушки, ставшей его одержимостью, его смыслом жизни. А теперь, когда Агнесса сама сделала первый шаг, поцеловав королевского прокурора, испытывала ли она к нему любовь или по-прежнему лишь плотское влечение? Что-то же подвигло ее на этот безрассудный поступок? Похоже, что-то напоминающее любовь все же горело в сердце красавицы, но по сравнению с ее отношением к Андре это чувство было не настолько сильным. Воспоминания Агнессы о студенте мгновенно исчезли, когда де Вильере отстранился от ее губ, встал со скамейки и, протянув ей руку, прошептал:

– Мадам, если вы собираетесь заболеть и умереть, то зря. Я без вас не смогу…

– Вы так любите меня?

Она ласково улыбнулась, ответив на фразу супруга, выражающую столько заботы, что сердце ее забилось сильнее. Девушка приняла помощь королевского прокурора, но он притянул ее к себе, а затем подхватил на руки. Красавица смущенно опустила глаза и, случайно встретившись с взглядом мужа, замерла в каком-то завораживающем ожидании. Де Вильере аккуратно отнес ее в дом, как некую драгоценность. Ее легкое тело казалось ему невесомым, словно пушинка. Агнесса прижималась к мужчине, обхватывая его шею руками и ежась от холодных капель, спадавших с ее черных волос. Ожидание какого-либо рода разговора с супругом, как отрава, убивало девушку, превращая ее в узницу этой ничтожно мелкой мысли.

Но кое-что заставило красавицу встревожиться, когда де Вильере нес ее мимо картин, она не заметила той самой, мрачной с изображением белокурой незнакомки. На месте той картины было пустое место, стена и больше ничего. Неужели, ей это привиделось? Нет, такого просто не могло произойти, скорее всего, кто-то уже снял это мрачное произведение искусства и спрятал где-то. Зачем? И какие еще тайны хранил огромный дом королевского прокурора? Несмотря на то, что Агнесса впервые увидела ту картину, глаза девушки настолько запомнились ей, что она и сейчас видела их пред собой, белые, мрачные и такие холодные. Красавица закрыла глаза, как маленькая девочка, испугавшаяся чего-то, когда она вновь открыла глаза – мертвый взгляд дамы с картины исчез…

Вскоре де Вильере принес ее в спальню; комната по-прежнему переливалась всевозможными оттенками красного цвета. Он опустил ее возле двери и, упершись обеими руками в стену, отрезал ей путь к отступлению. Прокурор всматривался в лицо девушки, желая найти в ее глазах ответы на свои вопросы. Являлось ли правдой то, что рассказал ему Ришар, правда ли, что какой-то жалкий студент посмел хотя бы подумать о его супруге? Или это ложь. В таком случае, зачем инспектору лгать? Де Вильере смотрел в ее глаза, чистые, поистине удивленные и несколько напуганные таким поведением мужа. Заметив некий страх, мужчина ласково провел рукой линию от ее щеки до груди, надеясь унять это волнение. Он не хотел напугать ее и уж тем более причинить ей боль.

Королевский прокурор обнял девушку за талию, прижав к себе так сильно, будто боялся потерять ее. Горячее дыхание мужчины уже обжигало ее нежную кожу на шее и груди. Она стояла, стараясь хоть немного отстраниться от мужа, дабы вдохнуть хоть глоток воздуха. Щеки Агнессы залились краской, когда она почувствовала пламенные поцелуи прокурора на своих губах. Она посмотрела в его серые, обезумевшие от страсти глаза и, увидев в них свое отражение, стала надеяться, что время вот-вот остановится и эти мгновения, проведенные с мужем, продлятся вечно. Красавица начала расстегивать пуговицы черного редингота, но королевского прокурора был на этот счет свой особый план.

– Скажи, – прошептал мужчина, склонившись к ее уху, – кто такой Андре?