Эра Броуна

Вступительная речь профессора была довольно сумбурной, но ее главная мысль сводилась к следующему: в животном мире Земли происходит глобальная катастрофа. Она в равной мере затронула и дикую природу, и заповедники, и зоопарки, и скотофермы, и наших домашних любимцев. Животные словно взбесились – вернее, это происходит с ними попеременно или даже некими волнами (переносясь от вида к виду). Хищники вдруг начинают ластиться к людям и даже пытаются есть траву, травоядные, напротив, начинают охотиться и с большим вредом для здоровья пробуют питаться мясом. Были отмечены и случаи их нападения на людей. Высокоразвитые звери ни с того ни с сего утрачивают сложные инстинкты и зачатки разума, скатываясь по эволюционной лестнице на несколько ступенек. Менее развитые, наоборот, вдруг существенно умнеют, даже не всегда обладая необходимой для этого биологической базой. Ну а некоторые высшие обезьяны и собаки (быть может, мы просто не знаем всех случаев) порой выказывают поистине человеческие способности. Причины подобного развития событий по-прежнему остаются неясными, и биологи всего мира пока что впустую ломают головы, проводя тысячи наблюдений и экспериментов.

Затем доктор Мозель категорически отказался отвечать на вопросы журналистов, а их было запасено великое множество, и лишь под яростным натиском прессы все же соизволил (после множества оговорок) высказать собственную «совершенно сырую и наверняка крайне спорную» гипотезу. Она, к сожалению, объясняет не причину происходящих процессов, а лишь их механизм.

Если считать количество разума у животных Земли константой, то в совершающемся ныне его «размазывании» одновременно сосуществуют две равносильные, но противоположные по знаку тенденции: утери и обретения разумности. Сумма же всегда остается величиной постоянной.

Не исключено, аналогичную ситуацию можно ожидать и в мире людей. Не дай бог, конечно».

41

ХАБАД (4)

В принципе он мог сейчас говорить о чем угодно. Строенная мощь стояла за спиной и вбивала в мозги зрителей вовсе не эти его слова. Но все же Хабад решил не рисковать: обращение к народу должно выглядеть вполне обычным, чтобы враги ничего не заподозрили, к тому же и в самых привычных речах, как он считал, содержится некая сила, если звучат они из уст Вождя.

Значит, для янки и ооновских политиканов все будет выглядеть обычным пропагандистским трюком африканского диктатора, пытающегося спасти лицо перед своими подданными… А если они сами посмотрят запись? – Генерал не смог сдержать нервного смеха. Ширази с тревогой поглядел на него.

Телекамеры были установлены в кабинете Хабада. Он не хотел, чтоб Машину видел кто-нибудь посторонний. «Профессор» и верховный шаман стояли рядом с ней за ширмой, к которой прикреплена рельефная карта ТАР. Хабад прекрасно слышал шумное дыхание шамана. Наверное, телевизионщики, слыша такие звуки, думают, что там прячется целый взвод охраны…

Ширази дал десятисекундную готовность, пошел обратный отсчет.

– Камера! – воскликнул он, и его лицо исчезло за экраном монитора.

– Сограждане! Сыновья и дочери Африканской Революции! – голос генерала, казалось, непритворно дрожал. Он прекрасно умел вживаться в роль. – Я обращаюсь к вам в тяжелый для Революции час. Агрессор, прикрывающийся голубым стягом ООН, используя фактор внезапности и огромное преимущество в боевой технике, предательски обрушился на нашу дорогую свободу. Но Революция не побеждена! Мы выстояли, отбросили ненавистных захватчиков за Бому и Ишашу. Революция продолжается!..

Время шло. Триединый заряд, сконцентрированный в его голосе, мимике, излучении мозга, фиксировался на пленке, наматывался в бобины, заряжая, готовя к бою бесшумные, невесомые, невидимые глазу и потому беспроигрышные снаряды, мины, бомбы и ракеты.

Это ощущение придавало Хабаду сил, и слова текли легко и свободно, рождались в гортани словно бы сами собой… Ведь он уже несколько лет не использовал заготовки штатных составителей текстов, да и сам заранее особо не готовился – всегда без бумажки, всегда экспромтом, а это чрезвычайно импонирует людям. Лучше пару раз споткнуться, чем тыкаться носом в текст или таращить глаза, следя за бегущей строкой…

– …Так называемые ценности цивилизации – ложь! Когда души сгнивают на корню, техническая мощь не может принести ничего, кроме вреда, и вселяет лишь беспочвенные надежды на процветание…

«Профессор» Шибак, тайно вывезенный с Украины агентами службы безопасности АР, после первых часов панического ужаса, охватившего его в самолете, и после безобразной сцены, которую он закатил при встрече с Хабадом, довольно быстро пришел в себя. А узнав о полагающемся ему гонораре, и вовсе воспрянул духом – во всяком случае, больше не жаловался на насилие и только изредка вздыхал, очевидно, намекая на необходимость компенсации моральных издержек. Главное, Шибак совершенно четко уяснил, чего именно от него ждут, и сумел настроиться на работу.