Эра Броуна

Валера даже не заметил, как перенесся в чужое тело. Стоял у дверей – все отдышаться не мог, а потом опять у дверей оказался – только у других. Стены зеленоватые, голые – вроде не было таких в префектуре, потолок белый, немного низковат, лампы под круглыми матовыми плафонами – тоже что-то новое, но и тут Репнин не удивился – скользнул расслабленным взглядом.

Рядом с ним стоял кто-то еще: форма хаки, высокие десантные ботинки, кобура на боку, голова не покрыта, лицо и руки сильно загорелые – с курорта что ли?.. Физиономия незнакомая, восточного типа, но мало ли в Москве нерусских?.. Стоял этот, второй, расставив ноги, смотрел вперед – закаменел будто, а потом вдруг проговорил тарабарщину какую-то – наверное, в шутку.

– Чего-чего? – переспросил Валера.

Человек переменился в лице, рука его потянулась к кобуре, дотронулась до застежки, но вот расстегнуть никак не получалось. На верхней губе у него выступили капельки пота.

А в петлицах, оказывается, эмблемки какие-то непонятные и на кармане нагрудном – знак черно-красный с золотыми винтовками крест-накрест. Чужой мужик-то, ну совсем чужой!..

– Ты это!.. – слова застряли у Репнина в глотке. Пистолет уже показался из кобуры… Капитан вспомнил, что он все-таки опер… Короткий, резкий удар в скулу, второй – В висок. Чужак пошатнулся, хрястнулся затылком о косяк и начал «стекать» по нему на пол. Глаза его закатились.

Валера понимал одно: ПЕРЕНЕСЯСЬ, он попал в переделку. Машинально выдернул из руки упавшего пистолет, уже снятый с предохранителя. За дверью раздался недовольный голос – язык тоже был чужой, ни одного знакомого слова. Потом возглас повторился, и дверь начала распахиваться. Капитан отшатнулся. В проеме показалось разозленное лицо какого-то мулата. Он начальственно рявкнул в третий раз. Одет был почти как оглушенный охранник, только поверх мундира – пятнистый зеленовато-бурый бронежилет. И этот мулат тут же сделал шаг назад. Лицо его начало приобретать пепельный оттенок. Потом он, не глядя, ткнул пальцем куда-то в стену, и тотчас со всех сторон оглушительно завыла сирена, разрывая визгливыми «переборами» уши и мозг.

«Конец… – пронеслось в голове. – Окружили, гады!..» – Хотя не было еще топота ног и щелканья затворов – за этим дело не станет…

Валера был насмерть перепуган, хотя в глубине души понимал: все это касается только чужого тела. И вот от этого, вмиг охватившего его, животного ужаса капитан вдруг вскинул пистолет и выпалил прямо в лицо этому типу – как будто так можно было заглушить, заткнуть невыносимый, раздавливающий душу вой-визг-рев…

Мулат стал заваливаться назад, а по коридору уже неслись солдаты с автоматами наперевес. Валера даже не пытался убежать, не стал он и отстреливаться – оцепенел, застыв у порога, по другую сторону которого лежал на спине человек с аккуратной дыркой во лбу. Затылок ему вышибло начисто – весь пол был залит бело-красным…

Автоматы задергались, затряслись в руках охранников. В Репнина впивались десятки пуль, они летели с двух сторон, рикошетя от пола и стен, порой даже сталкиваясь в воздухе. Валера снова УСТРЕМИЛСЯ В СЕБЯ.

76

Из обращения Африканского союза за свободу (АСС) к народу Соединенных Штатов Америки:

«Сегодня в четыре часа тридцать семь минут по Гринвичу на боевом посту террористом был застрелен верный сын африканской нации, пламенный борец за свободу, наследник великого Махди генерал Хабад.

Злодейское убийство Лидера революции, неустрашимого борца против мирового империализма, расизма и эксплуатации трудящихся потрясло все прогрессивное человечество!

Жизненный подвиг генерала Хабада навсегда останется в сердцах благодарных народов Юга, никогда не забудут его и все честные люди Севера, чья совесть не закостенела от сытости, чья тяга к свободе не сломлена угрозами физического уничтожения и морального террора!

Спи спокойно, соратник! Мы отомстим за тебя! Сокрушительные удары обрушатся на коварного врага и низвергнут его с золоченого пьедестала власти…»

77

АНДЖЕЙ И ФОН РЕГ (2)

Очередное заседание Оперативного штаба при Совете Безопасности ООН началось в два часа ночи. Из «первых лиц» на нем присутствовали только личный представитель Генсека Фуан Мин, председатель Комитета по обеспечению безопасности Штаб-квартиры ООН Герман Циглер и моложавый бригадный генерал – помощник Председателя Совета НАТО. Большинство экспертов почему-то не явились. Из «рабочих лошадок», кроме Анджея и Петера, было еще пятеро «аномальщиков», а также Слонопотам, генерал-майор Сидоров (бывший начштаба у Примака), командир контртеррористического отряда «Валетта», специалист по борьбе с подслушивающей аппаратурой и стенографистка. Циглер (он же Ахилл) сдержанно поздоровался со своим бывшим подчиненным и тут же отвел глаза. Какие именно чувства испытывает Ахилл при виде его, Краковяк не знал, да и не очень интересовался. Все равно возврата в Комитет для него не было.