Эра Дракулы

— Тогда все пойдет по-прежнему, — сказал Моран.

Доктор мудро кивнул, а Сайкс сплюнул:

— Да уж, парень, чертовски верно.

— Как только наше соглашение подойдет к концу, — объявил китаец, — все вернется на круги своя. И я бы советовал вам уйти на покой вместе с мисс Чёрчвард и оставить дела моих соотечественников другим людям. В предыдущем браке вас постигла такая ужасная трагедия, вы заслужили несколько лет счастья.

Борегар сдержал гнев. Угроза Пенелопе выходила за всякие пределы.

— Я же со своей стороны, — сказал профессор, сверкая глазами, — надеюсь уйти в тень, передав непосредственные дела организации полковнику Морану. Сейчас у меня появилась возможность жить столетиями, а это дает мне время, необходимое для усовершенствования моей модели вселенной. Я намереваюсь предпринять странствие в сферы чистой математики, путешествие, которое унесет меня за пределы скучной геометрии пространства.

Доктор улыбнулся, смежив глаза и приподняв тонкие усы. Казалось, только он оценивает по справедливости грандиозные планы профессора. Все остальные в круге выглядели так, словно съели тухлое яйцо, пока глаза математика сверкали при мысли о бесконечности множащихся теорем, расширяющихся и заполняющих все вокруг.

— Только представьте, — сказал профессор, — одна теорема, включающая в себя все.

— Кэб отвезет вас на Чейни-уок, — объяснил уроженец Поднебесной. — Наша встреча подошла к концу. Послужите общей цели и будете вознаграждены. Если же вы нас подведете, то последствия окажутся… не столь приятными.

Взмахом руки Борегара отпустили.

— Наше почтение мисс Чёрчвард, — сказал Моран, бросив на гостя злобный и наглый взгляд. Чарльзу показалось, что он заметил гримасу недовольства на невозмутимом лице китайца.

Пока спортсмен вел его обратно по лабиринту, Борегар размышлял о том, со сколькими еще дьяволами ему предстоит заключить сделку, чтобы разрешить это дело. Он подавил в себе желание обогнать проводника и самому отвести того к выходу. Чарльз решил, что он, конечно, может удивить пешку, но лучше пусть круг по-прежнему недооценивает его.

Когда они добрались до поверхности, уже занимался рассвет. Мазки серо-синего цвета вздымались на востоке, а чайки летали над Темзой, крича и выпрашивая завтрак.

Кэб стоял во дворе, возница нахохлился на облучке, закутавшись в черное покрывало. Шляпа, плащ и трость Чарльза ждали внутри экипажа.

— До свиданья, — сказал игрок в крикет, сверкая красными глазами. — Увидимся в палате лордов.

Глава 11 ВОПРОСЫ МАЛОЙ ВАЖНОСТИ

— Почему ты так тиха, Пенни?

— Что? — воскликнула она, неожиданно вырванная из злого сна. Шум приема тут же объял ее, напоминая театральное шушуканье закулисных разговоров.

С показной суровостью Арт упрекнул спутницу:

— Пенелопа, мне кажется, ты спишь. Я трачу свое скудное остроумие на тебя вот уже несколько минут, но ты, похоже, не воспринимаешь ни слова. Когда я стараюсь удивить тебя, ты бормочешь: «О, как верно», когда же пытаюсь взять серьезную ноту, желая соответствовать твоему настроению, ты начинаешь вежливо смеяться, прикрывая рот веером.

Вечер прошел зря. Сегодня она должна была впервые появиться на людях вместе с Чарльзом, выйти в свет как помолвленная женщина. Она планировала этот вечер неделями, выбирала правильный наряд, правильный корсаж, подходящее светское событие и подобающую компанию. Но из-за таинственных хозяев Чарльза все пошло прахом. Пенелопа весь вечер пребывала в плохом настроении, стараясь хотя бы не хмуриться по старой привычке. Ее гувернантка, мадам де ля Ружьер, часто предупреждала, что если ветер сменится, то ее лицо навеки застынет в таком выражении; теперь же, разглядывая себя в зеркале, выискивая хотя бы намеки на морщины, она поняла, что старая служанка не так уж и заблуждалась.

— Ты прав, Арт, — признала мисс Чёрчвард, унимая бурлящую внутри ярость, которая всегда пробуждалась в ней, когда события развивались не так, как она хотела. — Я отвлеклась.

Он попытался принять комически-оскорбленный вид, и кончики зубов выступили зернышками риса, прилипшими к нижней губе.

В противоположном конце ресторана Флоренс беседовала с пьяным джентльменом, как поняла Пенелопа, критиком из «Телеграф». Миссис Стокер по идее должна была стать предводителем в этой вылазке на враждебную территорию — их симпатии традиционно склонялись к «Лицеуму», но нынче пришлось идти в «Критерион», — однако она оставила своих сторонников в обществе друг друга. Так типично для Флоренс! Легкомысленная, она не уставала флиртовать, даже приближаясь ко второй половине третьего десятилетия своей жизни. Не удивительно, что ее муж исчез. Как и Чарльз этим вечером.

— Ты думаешь о Чарльзе?

Пенелопа кивнула, размышляя, много ли правды таилось в слухах о способности вампиров читать мысли. Впрочем, ее думы, призналась себе мисс Чёрчвард, сейчас мог увидеть кто угодно, настолько крупными буквами они были написаны. Ей надо сосредоточиться и не хмуриться, не то она кончит, как глупая бедная Кейт. Всего двадцать два года, а лицо уже испорчено от постоянного смеха и плача.