Эра Меркурия. Евреи в современном мире

«Еврейская экономика» отличалась высокими темпами нововведений, стандартизации, специализации и дифференциации продукции. Еврейские предприятия использовали большую часть отходов производства, производили более широкий ассортимент товаров и осваивали более обширные рынки по более низкой цене. Опиравшиеся на предшествующий опыт и специальную подготовку, использовавшие «этнические» связи и дешевый семейный труд, привыкшие довольствоваться невысокой прибылью и подбиваемые правовыми ограничениями, они были — как и повсюду — лучше приспособлены для выполнения «еврейских» ролей, чем их новоиспеченные конкуренты. В чисто экономическом смысле их наиболее эффективной стратегией была «вертикальная интеграция», посредством которой еврейские фирмы определенной отрасли «кормились» друг от друга, охватывая весь спектр от производителя до потребителя. Еврейские мастера производили товары для еврейских промышленников, которые продавали их еврейским закупщикам, которые обслуживали еврейских оптовиков, которые поставляли еврейским розничным торговцам, которые использовали еврейских коммивояжеров (практика, введенная в сахарной промышленности «самим Бродским»). В некоторых случаях, включая такие еврейские специальности, как сбыт сахара, леса, зерна и рыбы, полный цикл не включал в себя первичное производство и часто завершался экспортом, но принцип оставался тем же.

Вертикальная интеграция — чрезвычайно распространенная меркурианская практика, используемая многими племенами во многих странах. В царской России, где государственная индустриализация воевала с нереформированной крестьянской экономикой, опытные меркурианцы сильно выиграли от наступления капитализма. Официальная точка зрения была, несомненно, верной, хотя и официальной: в мире всеобщей подвижности, грамотности и маргинальности большинство русских крестьян и их потомков (воплощавших «православие» и «народность» правительственной доктрины и «народ» интеллигентского национализма) были в невыгодном положении по сравнению с кочевыми посредниками, и в особенности с евреями — самыми многочисленными, сплоченными и урбанизированными из российских меркурианцев. Перед Первой мировой войной еврейские подданные царя были близки к тому, чтобы заменить немцев в качестве образцовых представителей современности (т.е. повторить процесс, который уже произошел во многих регионах Центральной Европы). Если бы не бесконечные официальные ограничения (и не яростная конкуренция со стороны староверов), Россия начала XX века, вероятно, походила бы Венгрию, деловая элита которой была почти исключительно еврейской.

То же самое справедливо и в отношении другого столпа современного государства — представителей свободных профессий. Между 1853 и 1886 годами общее число гимназистов в Российской империи выросло в шесть раз. За тот же период число гимназистов-евреев увеличилось почти в 50 раз (со 159, или 1,3% от общего числа, до 7562, или 10,9%). К концу 1870-х еврейские дети составляли 19% всех гимназистов черты оседлости, а в одесском учебном округе — около одной трети. Как написал в начале 1870-х одесский автор Перец Смоленский, «все школы заполнены учениками-евреями, и если быть честным, евреи почти всегда лучшие в классе». Когда в 1879 году в Николаеве открылась первая классическая гимназия, в нее поступило 105 евреев и 38 христиан. А когда в 1905 году рассказчик бабелевской «Истории моей голубятни» сдал в этой гимназии приемный экзамен, его учитель Торы «мосье Либерман» ...произнес на древнееврейском языке тост в мою честь. Старик поздравил родителей в этом тосте и сказал, что я победил на экзамене всех врагов моих, я победил русских мальчиков с толстыми щеками и сыновей грубых наших богачей. Так в древние времена Давид, царь иудейский, победил Голиафа, и подобно тому, как я восторжествовал над Голиафом, так народ наш силой своего ума победит врагов, окруживших нас и ждущих нашей крови. Мосье Либерман заплакал, сказав это, плача, выпил еще вина и закричал «Виват!».

Чем ближе к вершине российской системы образования, тем выше доля евреев и очевиднее их триумф над имперским Голиафом и русскими мальчиками с толстыми щеками. Доля учеников-евреев в гимназиях была большей, чем в реальных училищах, а их доля в университетах — большей, чем в гимназиях (отчасти потому, что многие еврейские дети получали начальное образование в хедерах, ешиботах или на дому — с помощью мосье Либермана). Между 1840 и 1886 годами число студентов университетов увеличилось вшестеро (с 2594 до 12 793). Число евреев среди них возросло более чем в сто раз: с 15 (5% от общего числа) до 1856 (14,5%). В Одесском университете каждый третий студент в 1886 году был евреем. Еврейки составляли 16% слушательниц Киевских высших курсов и московских Лубянских курсов, 17% — Бестужевских курсов и 34% Женских медицинских курсов Санкт-Петербурга.