Эра Мифов. Эра Мечей

Девушка еще смотрела. Большие, широко распахнутые глаза были милыми, как у котенка. И тут она закусила нижнюю губу, и в животе у принца стало одновременно легко и щекотно.

Раздалось хмыканье. Видар посмотрел на него сурово и сложил руки на груди.

Мовиндьюле вернулся взглядом к центру зала и увидел, что кресло пусто. Имали задумчиво расхаживала перед собравшимися.

– …нет, боюсь, что нет, – проговорила она словно в ответ на чей-то вопрос. Вероятно, так оно и было. Мовиндьюле пришел в Айрентенон, исполненный благих намерений вникнуть во все текущие проблемы, однако безнадежно отвлекся на девушку в третьем ряду. И вдруг Имали сказала: —…бывший Первый министр Гриндал.

Принц завертел головой и сосредоточился на кураторе.

– Судя по всему, нападение прошло, мягко говоря, неудачно. Провидцы докладывают, что на Арион и Нифроне нет ни царапины. Что касается Убийцы Богов, то его видели с медным мечом на спине и фрэйским клинком на поясе, поэтому я полагаю, что он также не пострадал. Мовиндьюле, это описание совпадает с вашими воспоминаниями о рхуне по имени Рэйт? – обратилась Имали прямо к нему. – С тем, что убил Гриндала?

– Да, – ответил он, раздумывая, не следовало ли встать перед тем, как заговорить.

Имали помедлила, словно ожидая подробностей. Затем продолжила, сжав руки за спиной:

– Грэнморы разбиты. Несмотря на неожиданность нападения и ущерб от бури, галанты не дрогнули. Именно об этом я и предупреждала, выступая против подобных мер.

– Что предпринимается сейчас? – спросил Волхорик.

Мовиндьюле знал его по многочисленным празднествам. Будучи главой умалинов, он был Хранителем Рога и присутствовал на всех религиозных мероприятиях. Хотя он не принадлежал к миралиитам, голова жреца сияла лысиной. Мовиндьюле решил, что не испытывает к нему ненависти. Волхорик обладал своеобразным чувством юмора и довольно часто улыбался. Однако в данный момент был серьезен. Как и все присутствующие. – Правда ли, что фэйн до сих пор в Авемпарте? Будет ли вторая попытка?

– Не знаю, – ответила Имали. – Его величество не посвятил меня в свои планы. Может, его сын что-нибудь нам расскажет?

Все взгляды снова обратились на Мовиндьюле, и его щеки вспыхнули.

Видар вскочил.

– Его сын здесь лишь в качестве наблюдателя. Я уверен, что фэйн не успокоится, пока мятежников не призовут к ответу перед Ферролом!

– Отличная новость. – Имали ласково улыбнулась Мовиндьюле, затем повернулась к старшему советнику. – Видар, как старший представитель миралиитов, не мог бы ты просветить уважаемое собрание, каким образом примитивная деревенька и горстка инстарья умудрились совладать с мощью миралиитов?

– Меня ничуть не трогают ни твой тон, ни твои инсинуации! – отрезал Видар.

Имали удивленно подняла брови. Видар слегка перестарался.

– Могу ли я спросить, какой именно тон я должна использовать? Вероятно, тон крайнего разочарования и удивления? Ах нет, погодите, ведь это я объявила ваш план плохой идеей. Так что удивление будет неуместным. Как насчет отчаяния по поводу того, что кое-кто проигнорировал советы собрания, а теперь изображает оскорбленную невинность лишь потому, что у него попросили объяснений?

– Фэйн не обязан отчитываться перед этим собранием! – возмущенно вскричал Видар.

Имали растянула тонкие губы в улыбке.

– Только вот ты – не фэйн. – Она повернулась к остальным собравшимся и сделала широкий жест. – Или ты претендуешь на титул в его отсутствие, и Лотиан просто медлит с хорошими новостями?

Раздался приглушенный смех. Принц надеялся, что девушка в третьем ряду тоже рассмеялась.

Видар промолчал, сжав костлявые кулаки.

– Надеюсь, фэйн не намерен повторить спектакль, – продолжила Имали. – Одного унижения более чем достаточно, чтобы усвоить урок. Тебе так не кажется, Видар?

* * *

Остаток заседания оказался таким скучным, что Мовиндьюле мало что запомнил. Он слышал, о чем говорилось, что-то даже понимал, но позабыл в тот же миг, как двери Айрентенона наконец распахнулись. В пещеру хлынул солнечный свет, и принц вздохнул полной грудью. На смену надежде стать членом большого совета пришло опасение, что менее чем через неделю состоится очередное заседание. При мысли об этом Мовиндьюле стало нехорошо.

Прежде он представлял Аквилу местом для серьезных дебатов о сущности мира. Он так и видел себя убедительно рассуждающим о том, что миралиитов следует признать отдельной и к тому же высшей расой, обособленной от основной популяции фрэев, как считал Гриндал. И тогда он с помощью логики и поэзии убедил бы всех следовать этим разумным курсом!..

Тем временем присутствующие, включая Видара, ринулись вон из здания и поспешили вниз по ступеням. Наставник принца был не в настроении продолжать урок и торопливо удалился – в толпе мелькнули одежды старшего советника.

Мовиндьюле осмотрел опустевший третий ряд. Девушки там уже не было.

Он вздохнул и поплелся к выходу, едва не врезавшись в Имали. Вблизи она оказалась еще крупнее и на добрых пару дюймов выше принца.