Эра Мифов. Эра Мечей

– Не подведу, но кто же тогда… ну, ты понимаешь, кто убьет дракона?

– Ну, очевидно, я… – Персефона взяла с кровати одеяло и прижала к груди. – Мойя, мне страшно!

– Знаю.

– А тебе разве не страшно?

– Я слишком глупая, чтобы бояться.

– Ты не глупая!

– Умной меня тоже не назовешь. – Мойя села рядом с Персефоной и взяла ее за руки. – Я никогда бы не сделала то, что удалось тебе! Если бы не ты, мы сейчас лежали бы на дне моря.

– Я всего лишь солгала.

– Зато как! Вышло впечатляюще. Даже я тебе поверила. – Мойя положила голову Персефоне на плечо. – Ты – лучший вождь, который когда-либо был в Рэне!

– Если моя затея не сработает, я же стану и последним…

* * *

Следующее утро выдалось ясным и жарким. Персефона, Роан и Брин под конвоем поднимались по длинной извилистой дороге в Нэйт. На этот раз Гронбах пошел с ними, так и не сняв полного боевого облачения. Персефона с удовольствием наблюдала, как он потеет под палящим солнцем. Дойдя до входа, Мастер Ремесел совсем взмок.

У ворот остановились. Никто из гномов не хотел соваться туда вместе с убийцами дракона, что Персефону вполне устраивало.

Когда она, Брин и Роан вошли в прохладные глубины Нэйта, Персефона с еще большим удовольствием отметила, что Гронбах будет жариться до тех пор, пока она не решит вернуться. Спешить было некуда.

– Были трудности с изготовлением меча? – спросила Персефона, едва они зашли за украшенную стену, подальше от ушей Гронбаха. По известным только Роан причинам она завернула меч в одеяло, словно священный артефакт.

Брин покачала головой.

– Они спросили, что им делать. Я отыскала на табличке нужный текст и упомянула про то, что надо расплавить металл в печи, чтобы избавиться от примесей, которые должны осесть. Похоже, кузнецам это и так было известно. Потом я болтала про чередование слоев угля и железа. Понятия не имею, что это значит, но они мигом сообразили. Вряд ли я рассказала им то, чего они не знают. У них свой метод, и они просто делали все, как привыкли. Через некоторое время нас уже не замечали. Иногда я кивала и говорила «правильно» или «хорошо». Сомневаюсь, что они вообще меня слышали.

– Это было невероятно! – пробормотала Роан.

– Ты все приметила, Роан?

Она кивнула.

Ну еще бы, подумала Персефона. Отправить Роан в кузницу – все равно, что послать собаку в лавку мясника и спрашивать, заметила ли она мясо.

Вскоре они наткнулись на дракона. Тот лежал и смотрел на них, подняв голову.

– Сури?

Девочка устроилась на одеяле: положила голову дракону на бок, а подобие Минны обвило ее хвостом. Вместе они являли довольно странную картину: покрытая татуировками босая мистик в красном плаще прильнула к страшному исполину – сплошь когти и чешуя, крылья и зубы. Девочка и ее верный друг.

– Я гадала, вернешься ли ты.

– Я же сказала, что вернусь! Я никогда бы тебя не бросила!

Сури грустно улыбнулась.

– Сури, мне нужно поговорить с тобой о Минне… – начала Персефона, но мистик ее перебила.

– Вообще-то, он не Минна.

– Нет, конечно.

Сури положила руку дракону на шею.

– И все же где-то глубоко внутри него сидит частичка Минны. Я не могу ее бросить.

– Я тебя об этом и не прошу. – Персефона посмотрела на Роан и кивнула.

Роан шагнула вперед, положила сверток на землю и развернула, однако к мечу прикасаться не стала. Клинок вышел просто поразительным. Металл был ярким, как серебро, а по краям, где смыкались тени, отливал синим. Рукоятку сделали из того же металла, и складывалось впечатление, что весь меч выкован из цельного куска. Не такой парадный, как меч Рэйта, и не такой изысканный, как у галантов, он был совершенен в своей простоте… Часто музыкальное сопровождение лишь отвлекает внимание от голоса великого певца; вот и дхергское мастерство достигло таких вершин, что любое добавление было бы излишним.

Роан вытащила сверток поменьше и развернула. Внутри лежал крошечный молоток и полдюжины инструментов для гравировки.

– Мне нужно знать ее имя, – сказала Брин.

Сури кивнула.

– Напиши. – Хранительница вручила мистику кусок мела.

Сури начертила значки на полу.

Все трое принялись за гравировку, Персефона и дракон за ними наблюдали. Понимает ли он?.. Бэлгаргарат вроде бы понял, когда Мойя выстрелила в него в первый раз, а вот дракон то ли не понимал, то ли ему было все равно. В открытых глазах светилась пустота. Наверное, и Сури видела там лишь пустоту.

Когда они закончили, Сури опустилась на колени, посветила себе камнем и провела пальцами вдоль клинка, по выгравированной надписи.

– Это ее настоящее имя. Я называла ее Минна, потому что так пела птица, когда я нашла волчонка. Мне казалось, что птица сообщает мне имя. Только оно не было настоящим. – Девочка коснулась клинка. – Ее настоящее имя нашлось в плетении. – Она утерла лицо и задрожала, потом встала и посмотрела на дракона. – Просто не верю, что мне приходится снова это делать. Вы не могли бы оставить нас вдвоем?

– Сури, если хочешь, я…

Девочка-мистик покачала головой.

– Это должна сделать я.

Персефона кивнула.