Эра цепей (СИ)

Покрепче взявшись за внутреннюю часть, во вторую руку он взял топорик, встал во весь рост. Не умея как следует сражаться, он выставил самодельный щит вперед, встал в стойку, покручивая топор во второй руке.

— Хах! — усмехнулся Заль. — Ловко, ловко. А толку-то от него? Меч он не остановит, точно говорю.

— И не надо. Это только против стрел.

— Так и стрела пробьет. Может, не насквозь, конечно…

— Этого хватит.

Отложив в сторону щит, юноша стал думать, куда бы припрятать его так, чтобы ненароком не нашли до дня побега. Конечно, корней и пней вокруг было предостаточно, но иногда рабов заставляли счищать с них кору, если на вываривание краки не хватало материала.

— Кстати, старый.

Заль поднял на него взгляд, вытачивая очередной блок.

— Все спросить хотел, чего за крака такая?

— А, это… А ты помнишь, тебя когда сцапали, на тебе плащик был?

— Ну, — кивнул юноша, вспоминая, как ворвался в чей-то дом в поисках одежды. — Странноватый на ощупь был.

— Вот это крака и есть. От дождя спасает на ура, но не греет совершенно. Когда кору этих деревьев вываривают, а потом очищают осадок, получается крака.

— И откуда ты такой умный взялся? — улыбнулся Келеф.

— А только таких на такие корабли и сажают. Я вообще, сам-то… А, неважно.

Теперь юноше уже стало интересно. Задумавшись, он понял, что за все это время ни разу не спрашивал Заля о его прошлом, и это при том, что разговоров между ними было предостаточно.

— Ну рассказывай давай, раз уж начал.

— А ты расскажешь, чего ты ту деваху так не любил. Идет?

Келеф усмехнулся, покачал головой. Сложная сделка, не из приятных. Но, в конце концов, в одной лодке сидели, надо друг другу доверять.

— Идет, хрен с тобой.

— Любопытный ты, сынок. Погубит тебя твое любопытство, как меня. Я всю жизнь проторчал в пыльных архивах, бумажки перебирал, переписывал.

— Так ты еще и грамотный? — удивился Келеф. — Догадывался, конечно, но все же.

— А то! Но, видишь, не особо грамотный. Не хватило мозгов не лезть в бумаги, которые специально убрали куда подальше. Твоя очередь.

Юноша, подбоченившись, тихо посмеялся. Любил этот старик заворачивать разговор так, чтобы один вопрос плавно превращался в другой. Оттого и было интересно вести с ним беседы, особенно учитывая спокойный, дружелюбный и местами даже по-детски задорный нрав Заля.

— Я ж был… Как бы сказать… Звездочетом.

— Помню. — кивнул Заль, почесывая длинную бороду.

— Но всем она занималась. Все не подпускала меня к нормальной работе.

— А чем же ты тогда в вашей башне занимался?

Келеф вздохнул, невольно сжал кулаки.

— Еду ей возил. Из города. И за псиной смотрел.

Их разговор прервал сигнал со стороны лесоповала. Один из рабочих махнул рукой, указывая на топь, откуда приближался человек из отряда “ублюдков”. Взяв щит и топор, Келеф поманил старика рукой, и вместе они побрели навстречу пришельцу. Тот, едва отдышавшись после долгой дороги, поднял руку:

— Привет, Собака… Шеф спрашивает… Фух… Шеф говорит, какой у нас план?

Глава 10: Эмансипатор, часть 1

Рано утром, еще перед тем, как всех погонят на работу, на корабле воцарилась странная, пугающая тишина. На короткий миг перед тем, как все запертые здесь рискнут своей жизнью в отчаянной попытке прорваться, добыть себе свободу, затих и ветер, и даже не прекращающийся неделями дождь. Но Заль знал — перед бурей мир всегда затихает, наступает давящая тишина, спокойствие в беспокойстве. Никто не спал.

— Нравится она тебе, — вдруг прошептал старик. — Как она… Люба?

— Это с чего бы? — шепнул в ответ Келеф.

Старик улыбнулся. Его окруженные ореолом прожитых лет глаза повидали достаточно, чтобы судить о том, что чувствует молодой, неопытный мальчишка.

— А какой еще дурак, кроме влюбленного, будет туда-сюда скакать, лишь бы девушка поела?

А дальше — снова тишина. Она продлилась недолго, но Келеф, которого старик застал врасплох, так и не нашел чем ее заполнить. В мыслях почему-то была та несчастная груша, и то, как загорелись глаза Любы под толстыми линзами очков, когда она ее увидела. Глубоко зимой, так далеко от солнечного юга найти в магазинах фрукты было той еще задачей, но он, как дурак, зачем-то нашел.

Наконец, разразился шторм. Ливень, каких Келеф не видал ни в этой, ни в прошлой жизни сплошной стеной воды, оглушающим белым шумом обрушился с небес. Громыхнула молния, а с ней — едва слышно щелкнул замок.

— На выход! — даже тюремщику приходилось кричать громче обычного из-за дождя.

И люди повиновались. Покорно, будто овцы, идущие на заклание, они в последний раз покидали стены своей проклятой клетки. Обратного пути нет, дальше лишь смерть или свобода, третьего не дано.

Вышли не все. Келеф, а с ним и с десяток других мужчин, стонали, обливаясь потом. Каждый из них, лишь только стоило объявиться охранникам, свернулся в клубок и сунул два пальца в рот, чтобы вызвать рвоту.

— Вставай! Эй! — прикрикнул на симулянтов тюремщик, но те лишь хватались за животы. — Ну-ка, все! Сукины отпрыски, встать, быстро!