Эра цепей (СИ)

И работа закипела. На площадь стекались люди, обступая караван Цуйгота, и каждому хотелось урвать себе загадочный “комбез”. И чем больше людей собиралось вокруг, тем сильнее становился ажиотаж вокруг новинки. Прочие торговцы сперва ворчали на Цуйгота и его предприятие, а затем присоединились к толпе, пытаясь пробиться к торговому прилавку.

Люба же, засев вместе с парой людей из каравана, принялась наспех перешивать многочисленные платья из товаров Цуйгота. Едва они успевали закончить одно, как его тут же кто-то выкупал, не обращая внимания ни на цвет, ни на размер.

— Так, мы так ничего не успеем… Я буду резать, ты — перешивай юбку, а ты — пришивай пуговицы. Доделал — передаешь дальше. Поехали!

Работа кипела, а ажиотаж все нарастал. Некоторые стали скупать комбенизоны сразу по несколько штук, перепродавать в сторонке втридорога, из-за чего Цуйготу пришлось, перекрикивая толпу, рявкнуть о том, что в одни руки будет отдаваться не больше одной единицы товара. И не прошло и пары часов, как подключились прочие торговцы тканью и одеждой, и вот уже в соседних торговых рядах появлялись первые конкуренты, переманивающие часть потока обезумевших покупателей.

Люба, с которой от напряжения сходил десятый пот, периодически взрывалась смехом, выглядывая наружу из повозки. Конечно, происходящее было, по большей части, заслугой Нили, но даже сам факт того, что это сработало, заставлял ее улыбаться.

Вскоре поток покупателей наконец-таки стал ослабевать. Люди расходились, разбредались по площади. Где-то кто-то еще пытался перепродавать комбенизоны, но когда другие торговцы удовлетворили спрос своей продукцией, торговля шла уже не так бодро. В повозке к тому моменту все было усеяно кусками ткани, обрезками ниток, сломанными костяными иголками. Руки Любы были красными от крови, пальцы были десятки раз исколоты, а сама она, откинувшись назад, устало вздыхала. Подняв ладонь в воздух, она протянула ее коллеге по цеху, и тот вяло, устало ее пожал.

— Хлопать надо… Ай, да не суть.

— Лю-ба! Ты — волшебница, не иначе! — поднимаясь в пропахшую потом повозку, скаля зубы в широкой улыбке воскликнул Цуйгот. — Да это ж праздник какой-то!

— Это сила непосредственности, — тихо усмехнулась Люба.

— Так-так… Твоя доля, — он принялся отсчитывать из общего заработка небольшие железные монетки.

Любе же оставалось лишь подставить ладони, как на них посыпались монеты самых разных форм. Треугольные имели самый маленький номинал, за ними шли квадратные, потом круглые, круглые с отверстием… И пусть заработок девушки явно был не так огромен, как общая выручка, даже такая сумма, заработанная честным трудом и капелькой обмана грела душу.

— А на что этого хватит? — она подняла глаза на торговца. — Как их считать?

— А, смотри…

На радостях, в этот раз он даже был не против что-то объяснить своей попутчице, да и тема денег его явно очень живо интересовала. Он объяснил, что маленькие треугольные монетки составляли двенадцатую часть от квадратных, а квадратные — четверть круглых. Круглые с дырочкой, как оказалось, считались за десять обычных круглых и были пусть и не самыми ценными в обороте, но являлись серьезной валютой. Не удивительно, что такую Любе выдали всего одну.

— И это много?

— Ну-у-у… — протянул Цуйгот, очерчивая ладонью в воздухе круг.

Этот жест Люба уже знала, и он означал нечто вроде “так-сяк”. Ей оставалось лишь усмехнуться — спорить она не хотела, да и торговец вытащил ее и Ара из передряги, поэтому требовать большей оплаты не было никакого желания.

И только сейчас, когда даже Ниля уже вернулась к повозке, внезапно требуя наравне с остальными свой “комбез”, Люба вспомнила о том, что Ар все еще не вернулся. Солнце клонилось к западу, окрашивая белые домики вокруг в медный цвет, площадь быстро пустела, а воин так и не вернулся. Беспокоиться за него, конечно, повода не было, но девушке было интересно где он может столько пропадать.

Отбросив мысли, она закинула звонко позвякивающие монетки в карман и выбралась из повозки на свежий воздух. Потянувшись, она побрела вдоль торговых рядов, присматриваясь к товарам, что предлагали другие купцы. В основном здесь были инструменты, что было логично для аграрного центра, но встречались и неожиданно дорого выглядящие украшения и даже оружие. Одно из таких, меч, наподобие того, что был у Ара, заинтересовал ее: работа была гораздо более искусная чем то, что носил ее спутник. На клинке не было черных следов от грубой ковки, лезвие было прямое, острое и приятно поблескивало на солнце.

— Сколько? — она указала на него.

— Пятьдесят. — лениво ответил торговец, надвинув шляпу себе на глаза.

— Пятьдесят… Калинов? — с надеждой в голосе спросила Люба, понадеявшись на то, что имеются в виду круглые монеты без отверстия.

— Ха! Калиптунов, конечно. Это же железо. Бесплатно захотела? — лишь усмехнулся в ответ торговец, еще глубже надвигая шляпу на лицо.