Эра цепей (СИ)

Харита дернула за шнурок, огонек устремился вниз. Секунда, яркий всполох синего пламени. Пыль подхватила жар, воспламеняясь, и огромный шар огня оглушительным взрывом в щепки разнес мельницу, не оставляя кардийцам внутри и снаружи ни шанса. Девушку на дельтаплане подбросило в воздух, провернуло и понесло прочь, не туда, куда надо.

— Сука, сука, сука, нет! — закричала она, стремительно падая вниз.

Одно крыло затрещало, вот-вот готовое отломиться. Петля для ног в задней части дельтаплана оторвалась, и Харита болталась на падающем судне, уже не в силах им управлять. Руки потели, соскальзывали с руля, но она держалась, глядя на проносящийся внизу город, освещенный пламенем огромного взрыва.

— Ар, хватай меня-я-я! — истошно закричала она, спрыгивая с дельтаплана.

Услышав это, кардиец в разбитой маске резко ударил ногой по своему запястью, ломая его и вырываясь из пут. Стиснув зубы от боли, он кинулся к падающей спутнице, одной рукой едва успевая поймать ее.

Оставшиеся у башни кардийцы устремились наверх, некоторые окружали ее, но было слишком поздно. Ар выхватил с пояса Хариты меч, и благодаря преимуществу в высоте стал отбиваться от поднимавшихся по лестнице врагов.

— Ну, сукины дети! Отстоим наш дом?! — во все горло закричал Гарт, поднимая в воздух меч.

Воины в едином возгласе закричали в ответ, прорываясь сквозь открытые ворота и единой, хаотичной толпой вырываясь в город. Отдельные кардийцы, что затерялись на улочках Пайпатона в патруле какое-то время сдерживали натиск, но что могли они противопоставить солдатам, быстро окружавшим их?

Улицы города наполнили звуки битвы, крики боли и боевые кличи. Клинки звенели, рвалась плоть и по мостовой растекалась горячая кровь. Гарт, собрав отдельный отряд из не успевших затеряться в бою воинов, повел их к дозорной башне, громким криком привлекая к себе внимание кардийцев.

— Скорее, скорее! — как могла торопила оставшихся на вершине башни заложников Харита.

Веревку, что она взяла с собой, привязали к опорному столбу, и теперь женщины и дети один за другим спускались по ней вниз, пока Ар в одиночку прикрывал их отход. Но стоило кардийцам услышать клич Гарта, как их командир приказал им спускаться, защищать подходы к башне. У ее основания завязался бой, кардийцы жестким, несокрушимым рядом прорывались сквозь защитников города. Хопеши сверкали в свете Эрцилля, вонзались в плоть, рубили и ранили.

— Не отступать! За нами наши семьи! — прокричал Гарт, и воины в едином порыве подхватили его клич, напирая на захватчиков.

Кардийцев было слишком мало, недостаточно, чтобы сдержать такой натиск. Слишком многие сгинули в озарившем ночное небо взрыве.

Хё, невзирая на преимущество Ара, ловким финтом выбил из его руки меч. Было бы куда проще сражаться, будь у старого кардийца вторая рука, но кисть сейчас держалась на одной лишь плоти и кожи и использовать ее он не мог.

Командир кардийцев ворвался на вершину башни, перехватывая меч из руки в руку, хищно, хрипло вздыхая. Ар же тяжело дышал, едва в силах различить силуэт противника с помощью умирающей маски. Один за другим лапки жука-симбиота выпадали из отверстий на его затылке, дергались в предсмертных конвульсиях.

Хё бросился на него, занося меч для удара снизу вверх, под углом. Ни уклониться, ни отразить такой удар без оружия Ар не мог. Лишь в последний миг Харита накинула веревку на руку противнику, заставляя его дрогнуть, а удар пройти мимо. Ар бросился к мечу, но Хё дернул за конец веревки, притягивая девушку к себе и хватая ее за волосы.

— Брось меч! — крикнул он Ару.

— Отпусти ее, урод! — голос Ара превратился в звериный рык, изо рта шла пена от ярости.

В этот же миг Харита выдернула из-под штанины нож, ударила им, не глядя. Хё легко отбил атаку второй рукой и короткий клинок, дзынькнув, отлетел в сторону.

— Ты проиграл… — зашипела Харита.

— Что? — усмехнулся Хё.

— У меня их два!

Воскликнув это, она кинулась всем телом назад, наваливаясь на врага, и второй рукой вонзила нож ему в ногу. Кардиец, вскрикнув от боли, отшатнулся, и бросившийся вперед Ар быстрым, точным взмахом меча отрубил ему голову. Тело, потерявшее связь с мозгом, в последний раз дернулось, сделало шаг назад и, переваливаясь через бойницы башни, рухнуло вниз.

Ар упал на колени, и Харита тут же бросилась к нему, обнимая. В этот раз она не смогла сдержать эмоций, не смогла скрыть их и громко зарыдала, вжимаясь лицом в плечо своего друга. Бросив меч, кардиец крепко обнял ее здоровой рукой, стал шептать:

— Прости меня, прости, я дурак…

— Не-е-ет..! — ревела в ответ девушка. Ар прикусил губу, едва не плача сам. — Ты не дурак… Т-ты… Чибрик..!

— А ты — мыбрик… — отрывисто, сипло вздохнул Ар, прижимая ее к себе.

***

Ночь сменилась днем, и лишь обугленные обломки мельницы напоминали утром о том, что произошло накануне. Трупы кардийцев и павших защитников города уже убрали, кого на кладбище, а кого — в компостную кучу. Люди возвращались в свои дома, убирались, проверяли пожитки, а некоторые, кому не повезло, скорбели о погибших. На улицах города зазвучала музыка, предвещая большой праздник.