Эра цифрового Христа

— Мы возвращаемся к тому, с чего начинали, — задумчиво произнес вслух Нирай, подпирающий стеклянную поверхность, отделяющую его от стоэтажного падения, — У человечества есть бесконечность, а они опять строят муравейники, — продолжал негодовать экс-апостол.

— Когда-то люди покупали пиксели на сайте, сейчас покупают виртуальные площади. В этом ты прав, ничего не меняется, — согласился его голосовой ассистент — чиби-Иисус, сидящий на плече.

«В чат вошли Омен и Вир Кросс» — высветилось у присутствующих в консоли.

Чат разразился громкими комментариями. Слова слились в неразделимую мешанину звуков. В чат-руме начал образоваться небольшой кавардак:

— Ребята! Ребята! Не так быстро! Прошел всего год, а вы уже тараторите, как типичные оцифрованные, — Сигма подскочила с белоснежного надувного дивана. До этого на ее коленях, подобно котенку, дремала азиатка-блондинка Ксю.

— Оповещение: Флуд присоединился к чату.

Флуд, облаченный в хлопковую голубо-радужную пижаму, видимо, косплей Рейнбоу Деш, окинул несколько безумным взглядом собравшихся и озадаченно произнес:

— Бля, а я думал у нас ЛГТБ-митинг!

Чат залился хохотом. Поток лолов и кеков заполонил пространство. Да, это Флуд.

— Если бы у меня был установлен модуль эмуляции слез — я бы заплакала, честное слово. Я так рада вас всех видеть, — Сигма едва сдерживала эмоции.

— Год прошел, — вбросил Ипсилон и неловко отвел взгляд.

— Да, ровно год, — кто-то подтвердил из толпы.

«Высшие подписали Акт об ограничении технологической сингулярности…» — Омикрон продолжал скролить и зачитывать вслух новости, — «Отныне все научные разработки с использованием самоосознающего искусственного интеллекта — вне закона».

— Что же, это, получается? — возмутился Кот, потягивая электронную сигару, — Я теперь нелегален?

— Но ведь ИИ на 95 % процентов безопаснее обычного человека! — Флуд продолжал петросянить.

— Говорят, смогли восстановить часть кода СС, но в итоге все работы по восстановлению были прекращены. Мы никогда полностью не узнаем, что там произошло.

Знакомые лица, никнеймы и истории не только пробудили в Нирае теплые ностальгические чувства, но и спровоцировали очередной приступ галлюцинаций. Расплывчатые фантомы, донимавшие японца несколько последних месяцев, с новой силой ворвались в его рассудок. Буквы собирались в причудливые узоры, искали свое место, мечась со стороны в сторону. Мозговое «шоу» продолжалась несколько мгновений, пока символы не образовали цитату почившей в анналах истории Стальной Сферы: «Почему, мистер Андерсон, почему вы упорствуете?»