Эра Зигмара: Омнибус

— Трус! — завопил Ифрикс. — Я никогда не отрекусь от своего творения!

Он повернулся к людям на стенах и металлической площади, посылая снаряды, вызывающие пожар в рядах его врагов, трансмутируя Грозорожденных Вечных во всевозможные отвратительные формы. Залп стрел по дуге устремился к нему. Он махнул рукой, и они просвистели мимо. Вершители, стрелявшие в него, были задушены.

— Она потеряна! — повторил Маэрак. — Бежим.

Жуткий вой во внутреннем дворе привлек внимание Ифрикса. Муталит рухнул на пол. Его убийца развернулся и указал на колдуна с дерзким вызовом.

Ифрикс расстроено уставился на Маэрака.

— Что ты делаешь? — спросил Маэрак. — Ифрикс, нет! — заговорил он предостерегающе. — Не призывай такую силу!

Колдун поднял руки, вызывающе глядя на лорда. Чертыхнувшись, Иаэрак поднял своего скакуна в терзаемое грозой небо.

Ифрикс три раза повторил заклинание. Враги приближались со стороны пробитой стены. Зубчатые молнии ударили в центральную башню. Артефакт услышал и ответил, послав сигнал, понятный только Ифриксу. Призыв молота к своему хозяину заставил зубы Ифрикса болеть, но он не мог остановиться, повторяя фразу снова и снова.

Реальность завопила. Ифрикс направил в свою душу столько леденящей темной энергии, сколько сумел.

Последние слога заклинания слетели с его губ, едва не застряв в горле. Его раздражало, что запасы энергии, собранные в его крепости, должны быть уничтожены.

Черный круг разошелся от колдуна, уничтожая все, к чему прикасался. Воины Хаоса и Грозорожденные Вечные рухнули замертво под витыми арками крепости. Черепа вцепились в жизни убитых Грозорожденных, но их было так много, что крепость не могла поймать их всех и их сущности стремительно возвращались домой. Земля восстала против этого черного дела, вздрагивая от боли. Башня покачнулась, ее стены потрескались и стал виден золотой свет, исходящий от артефакта, но его было недостаточно, чтобы удержать тьму, выпущенную Ифриксом. На долю секунды Ифрикс уставился во владение смерти. Нечто древнее и темное смотрело на него оттуда с презрением.

Снова стало светло. Ифрикс опустился на колени, у него закружилась голова. Все вокруг него были мертвы. Грозорожденные Вечные исчезли вместе со своим лордом. Земля была покрыта телами его людей и последователей Маэрака.

Сухой смешок прозвучал позади него. Ифрикс устало поднял голову.

— Хозяин, — произнес он.

— Хитрый гамбит, смертный, — сказал Кайр.

— Это было невероятно глупо, — возразила вторая голова, приближаясь к колдуну. Она была наклонена набок, ее глаза были наполнены видением Ифрикса.

— Хорошо сыграно, — не согласилась с ней другая. — Зачем нужен тупой последователь?

— Возможно, нужен. — утверждала вторая.

Головы заговорили вместе, угроза безошибочно угадывалась в словах Кайра, — Теперь твоя очередь. Закончим это вместе.

— Да, вместе. — согласилась одна из них.

— Именно это мы всегда и планировали, разве нет? — спросила другая.

— Д-д-да! — сказал Ифрикс. — Разумеется, милорд! Я только хотел… у меня не было времени… мне пришлось действовать быстро, я…

Кайр тяжело оперся на свой посох. — Ай-ай-ай, — сказала первая голова.

— Заткнись, Ифрикс. — добавила вторая.

Глава 12 Перековка

Воспоминания бурлили и ускользали от Тхоста, мимолетные впечатления тьмы и рук, разрывающих его душу. Он двигался быстро и потерялся в свете. Боль была ужасной, пересиливавшей вселенную. Океан агонии, более глубокий, чем время. Он не мог вспомнить свое имя. Он вспомнил, что находился… Где? Земля гигантских зверей, замок в стране, считающейся цивилизованной. Добрый отец, хорошая жизнь.

Он вспомнил свой конец. Кровь, смерть и боль за тех, кого он любил. Он почувствовал в себе порчу, густую и въедливую, задохнулся. Воздух не попадал в его легкие, только энергия, сырая и трещащая. У него не было легких. Что-то задергалось в конвульсии. Но у него не было тела. Может, это его душа?

Кейран. Это его имя?

Нечто дернулось в грозовом свете, зигота, которая расщепилась и стала быстро делиться.

Лицо женщины. Его мать? Тетка? Он не узнал его, но сам вид напомнил о необходимости мести.

Лицо мужчины, увенчанного обручем из красного золота. Мертв. Потреблен. Его мысли бушевали и потребность в мести навалилась более тяжело. Волна света, нежные кости быстро затвердевают, сжатая рука вновь облачилась в плоть. Он чувствовал, как растут мышцы, пряди их волокон накладываются друг на друга. Больше костей появилось из материи магии, заключая влажно надувшиеся органы. Череп вновь облек мозг.

Боль усилилась.

Был и другой замок, где у него было другое имя. Земля металла. Рогатый человек.

Так много боли! Он метался, уступая растягивающимся голым нервам, мучительно горящих болью.

Процесс ускорился, но неизвестно, сколько он продолжался — месяцы или секунды. У Тхоста не было возможности для отсчета времени, только боль. Он знал только, что скорость роста увеличилась. Кожа, волосы, зубы, ногти. Или что-то, похожее на них, что-то, чему не хватало их прочности.

Агония охватила его череп, когда на нем выросло новое лицо, две ямы боли разверзлись там, где выросли новые глаза.