Эрагон. Наследие

«Я сказал, что не знаю, потому что – и ты можешь думать на сей счет все что угодно – действительно не знаю. Я понятия не имею, где находится скала Кутхиана и как открыть этот Свод Душ. И уж тем более не знаю, что в этом Своде находится».

«Скажи это на древнем языке».

Солембум опять сердито прищурился, но все же повторил эту фразу на языке эльфов, и только тогда Эрагон убедился, что кот-оборотень говорит правду.

Вопросы так и роились у Эрагона в голове, и он никак не мог решить, какой из них задать первым.

«Но как же все-таки ты узнал о скале Кутхиана? Ведь это же ты сказал мне о ней!»

И снова хвост Солембума нервно задергался из стороны в сторону.

«В последний раз говорю: я не знаю. Как не знают и мои соплеменники».

«Но как же…» – Эрагон был совершенно сбит с толку. И тут кот-оборотень неожиданно заговорил:

«Вскоре после падения Всадников у представителей нашей расы возникло некое… убеждение: если мы встретим нового Всадника – но такого, над кем Гальбаторикс не властен, – нам следует сообщить этому Всаднику то, что я некогда и сказал тебе о дереве Меноа и скале Кутхиана».

«Но… откуда вашему народу стало об этом известно?»

Вся морда Солембума пошла морщинами, так неприязненно он оскалился.

«Этого мы сказать не можем. Мы знаем только, что источник этих сведений желал нам добра».

«А почему ты так в этом уверен? – воскликнул Эрагон. – Может, это был сам Гальбаторикс? Может, это входило в его коварные планы? Может, он пытался обмануть и вас, и нас с Сапфирой, чтобы взять нас в плен и обрести власть над нами?»

«Нет, – уверенно заявил Солембум, и когти его впились в одеяло, словно подтверждая это. – Котов-оборотней обмануть не так-то просто, в отличие от некоторых других. И Гальбаторикс ко всему этому никакого отношения не имеет. В этом я совершенно уверен. Тот, кто хотел, чтобы ты получил эти сведения, сделал так, чтобы ты и сверкающую сталь для своего меча отыскал, верно? Разве Гальбаторикс стал бы это делать?»

Эрагон кивнул и нахмурился.

«А ты не пытался узнать, кто за всем этим стоит?»

«Мы пытались и неоднократно».

«И что?»

«Нам не удалось. – Теперь кот заговорил спокойнее, шерсть у него на загривке улеглась. – И у нас есть два предположения на сей счет. Во-первых, наши воспоминания могли измениться вне зависимости от нашей воли, а значит, мы стали пешками в руках некоего бесчестного существа. А во-вторых, возможно, мы сами согласились забыть об этом по некой неизвестном нам ныне причине. Возможно, мы сами и удалили эти воспоминания из своей коллективной памяти. И я, например, нахожу весьма неприятным и недостойным даже предположение о том, что кому-то удалось исказить память нашего народа. Я еще способен понять, когда искажают мысли и воспоминания отдельных представителей нашей расы, но стереть воспоминания всех котов-оборотней… Нет! Этого просто не могло быть».

«А почему эти тайные знания вообще были доверены именно вам, котам-оборотням?»

«Потому что, осмелюсь предположить, мы всегда были друзьями Всадников и драконов. Мы ведь известные наблюдатели, слухачи, скитальцы. Мы ходим поодиночке и бываем в самых темных уголках нашего мира. К тому же у нас хорошая память – мы всегда помним, что было и что стало теперь».

Взгляд Солембума куда-то уплыл, явно затуманенный мыслями о славном прошлом. Потом он снова заговорил: