Эратийские хроники. Темный гном (СИ)

- Никогда! - голос его набрал силу, взмылся вверх, наполнившись силой, словно он вещал с амвона перед прихожанами. - Никогда еще в Ордене не было разлада. Он един, потому что суть его есть Свет, а Сияние неделимо, как лучи спектра. Воистину!

Поневоле Дараван восхитился таковой убежденностью, если бы не постоянные косые взгляды, бросаемые в сторону настоятеля Ордена: то ли примас действительно во все это верил, то ли ему основательной промыли мозги в Ордене. Вернее, наверное, второе. После войны Орден особое внимание уделял идеологическому воспитанию, в котором королю отводилось ущербно малое место. Но его больше волновала реакция самого Магистра, а не его комнатной шавки.

Дровосек едва двинул рукой, совершив неопределенный со стороны жест. И Марциус тут же смолк. Сел, тревожно посматривая в сторону своего патрона.

- Слухи? - медленно процедил Магистр из глубин своего шлема. В голосе явственно слышались резкие металлические нотки, которые разительно не соответствовали самому тону, нарочито сухому и безэмоциональному. - Они всего лишь слухи. Орден един, как никогда. Перед лицом нашего общего врага. И негоже искать червоточины в своих друзьях. Орден никогда не отступал, когда Королевству грозила беда.

Он лгал и не краснел. Хотя, кто его знает, вдруг румянец стыда не обошел и его, но под сталью его видно не было. И Дараван не понимал зачем: уничтожение безвестной архивной крысы и парочки выживших из ума ветеранов показали бы силу Магистра, его неодолимое желание консолидировать Орден. В Закрытом совете его слова послужили бы весомым козырем. Но он врал. Почему?

Король не удержался и засунул палец под рукав, там, где крепился небольшой карман. Пошарив там, он нащупал краешек мягкой бумаги, сложенной вчетверо. Этот невод мог потянуть и более страшные тайны, которые Магистру было объяснять не с руки. В сообщении Соловей не врал — люди короля проверили описанное место и обнаружили кое-какие следы. И им едва удалось уйти перед тем, как на хутор заявились паладины и сожгли все к дхару.

Заметали следы. Что ж, это давало лишний козырь — не слишком убойный, но он позволял вырваться из патовой ситуации, в которой оказался благодаря воле Дровосека.

Король улыбнулся, открыто и почти искренне.

- Я безусловно рад это слышать, Великий Магистр. Орден — костяк не только нашей армии, но и всей Эратии. Вы, как факел, светящий в ночи и направляющий нас на путь. Воистину!

- Воистину! - повторил Закрытый совет, не несколько вразнобой.

Дараван подбоченился, опираясь на локоть. Обратил свой взор к командующему.

- Лорд Сигил, посвятите нас в детали плана. Возможно, понадобятся определенные корректировки.

Лорд-маршал встал и кивнул, готовясь к долгому и нудному разговору.

Освободившись лишь вечером, король вернулся в свой шатер. Следом тенью двинулся Робур. Только внутри своего шатра Дараван позволил себе расслабиться. Скинул тяжелый плащ, плюхнулся в резное кресло. Закинул голову, и взгляд его поневоле скользнул по текучим золотистым узорам, бежавшим по небесно-голубой ткани. Так и не понять сразу, что в центрах этих узоров находились тщательно замаскированные руны. Магические.

Рунная магия мелких бородачей не давалась людям. Что-то из магии земли, но со своими нюансами. К тому же, мало кто знал, что кроме кузнецов и механиков, у дварфов отличные ткачи-маги, могущие с помощью тщательно вышитых рун придать ей любое свойство. Невероятную прочность, долговечность или, как в случае с шатром, полная звукоизоляция. Ничто не могло покинуть этих матерчатых мягких стен без королевской воли.

- Гребаный Орден! - выдохнул Дараван и плеснул себе слабого вина из серебряного кувшина в кубок с королевскими печатями, стоявших на нешироком одноногом джаффском столике. Вино тоже было из-за моря Седрэ. Фруктовое, сладкое. И, как королю сейчас показалось, отвратительно-приторное. - И этих людей мы считаем светочами Веры?! Да пошли они все к дхару, где им и самое место...

- Ваше Величество! - Робур выдвинулся из тени, вытянув руки по швам.

Грубое, будто из камня тесаное лицо словно и не было способно выражать никаких эмоций. «Пуговки, - внезапно подумал король, - глаза, словно латунные пуговицы. Как у голема».

Оставалось лишь горько улыбнуться. Он сам его и создал, вытянул из петли и вознес наверх. Человека, превращенного в голема. Он вытянул его из петли, в которой осталась вся предыдущая жизнь, и вложил в пустую оболочку новое содержание.

- Ваше Величество! - повторил слуга, чуть поклонившись. - Соловей вновь запел.

Одновременно со словами в его руках появилось сложенный лист, который Робур подал, опустив глаза. Дараван принял письмо, развернул.