Эрбат. Пленники судьбы

- Вы все еще не раз пожалеете о случившемся - даже не сказал, а прошипел он, почти не владея собой. - Все без исключения… А для начала знайте: ты, потасканная старая дура, никогда и никому из мужчин не была нужна - всех привлекали только твои деньги! Ни одному уважающему себя человеку не нужна хамка-простолюдинка, ведущая себя, словно грязная свинья! Появиться на людях с такой шлюхой, как ты - это публичное унижение!.. А тебя, белобрысый ублюдок, я ненавидел с детства и жалею о лишь о том, что хотя моя мамаша и успела прибить твою мать, но не смогла вовремя стереть в порошок такую дрянь, как ты!.. Что касается тебя, папаша, козел ты блудливый…

Кастан не договорил, потому что Алиберта, до предела возмущенная словами бывшего жениха, отвесила ему хлесткую пощечину. Рука у несостоявшейся невесты была тяжелая, да и обида придала ей немало дополнительных сил - вон, Кастан от полученной оплеухи едва сумел удержаться на ногах…

Да, голова под изрядным хмельком вместе с вкупе с отсутствием элементарного воспитания и умением себя вести должным образом заставили неумную бабу совершить роковой поступок, жуткие последствия которого она себе не могла представить.

Я в первое мгновение даже не поняла, что случилось, когда Кастан дважды взмахнул рукой, после чего прекрасный граф и Алиберта, каждый схватившись за свою шею, стали падать на пол, а Кастан, в два прыжка оказавшийся у высокого окна, вышиб цветные витражи и выпрыгнул наружу…

Под шум и испуганные крики людей в зале я подбежала к упавшим, то поняла, что им уже ничем не поможешь: очевидно, в рукаве Кастана заранее был спрятан длинный узкий кинжал, наточенный до немыслимой остроты… Как же я не заметила ножен, прикрепленных к руке брата Кисса?! Хотя его не заметили и те, кто был обязан следить за порядком на этом приеме… И вот результат - одним взмахом Кастан едва ли не подчистую снес голову с плеч Алиберте, а другим - отцу… Помочь тут невозможно, как ни старайся - смерть у обоих была почти мгновенная…

Я смотрела на Кисса, стоявшего на коленях возле графа, неподвижно лежащего на мозаичном полу, и видела, что по лицу парня катятся слезы, причем не притворные, а искренние - какой бы скотиной в жизни граф не был, что бы не произошло в прошлом и сколько бы этот человек не принес горя окружающим, но, тем не менее, в глубине души Кисс по-прежнему и искренне любил своего отца.

Что это блестит на полу? Наклонившись, подняла упавшие камни Светлого бога. Очевидно, увидев, что сотворил Кастан, Кисс выронил камни, и даже не вспомнил о них…

Не знаю, что тут можно сказать… Единственное, что сейчас приходит на ум - подобного продолжения праздника в королевском дворце Харнлонгра никто не ожидал…

Глава 26

- Лия, нам пора… - в комнату заглянула Марида.

- Да, конечно… - я отошла от окна, в которое смотрела, будто старалась увидеть там нечто новое, не замеченное за эти дни. - Конечно, я готова…

- Тогда давай поторапливайся - нас ждут!

- Ничего, без меня не начнут…

- Волнуешься?

- Есть немного…

- Не беспокойся: в этот раз все будет хорошо!

- Очень бы хотелось на это надеяться…

- Лия, выкинь из головы все сомнения! Не понимаю причины твоих страхов! То есть, конечно, по большому счету я могу тебя понять… Но не стоит опускать руки! Сказано же было: в прошлый раз произошла ошибка из-за неверного состава отвара! Досадно, конечно, но больше такого не повториться!

- Разумеется…

- Ну-ну, не надо так уныло… - Марида говорила преувеличенно бодрым голосом. - Вот увидишь: пройдет совсем немного времени - и твое настроение станет совсем иным!

- Кто бы сомневался…

В коридоре меня ждал Кисс. За эти дни, прошедшие после смерти графа Эдварда Д'Диаманте, Кисс заметно осунулся, побледнел и утратил часть своего обычного нагловатого жизнелюбия. Смерть отца он переживал очень тяжело - я, честно говоря, даже не ожидала от него столь неподдельного горя, всегда считала, что Кисс куда более закален жизненными передрягами и тяготами, и куда более неприязненно относится к отцу. Как выяснилось, я здорово ошибалась: несмотря ни на что, Кисс в глубине души по-прежнему едва ли не боготворил отца, и жестокая смерть обожаемого графа потрясла его настолько, что он все еще никак не может придти в себя… Бедный парень! Хотя и у меня на душе сейчас немногим лучше, чем у него. Проше говоря - паршиво у обоих, причем каждому из нас так тяжело, что хуже, кажется, уже некуда.