Эрек и Энида. Клижес

Как уже говорилось, в первой части романа (а она занимает добрую треть произведения) рассказывается о счастливой любви Александра и Златокудрой. У этой любви нет внешних препятствий — социальных или чисто ситуационных. Препятствия — исключительно внутренние, психологические. Если писатель и изображает внешние симптомы любви — вздохи, внезапно выступивший румянец и т. д. (что можно найти у его предшественников, например, в «Романе об Энее», но чего не было в «Эреке и Эниде»), то безусловным новшеством являются пространные монологи молодых людей, в которых анализируется любовное чувство. И хотя этим душевным метаниям, сложному переплетению любви и отчужденности, желания открыть свое сердце и боязни сделать это и т. д., уделено немало места, сомнения и страхи оказываются несерьезными: умудренная опытом королева Геньевра умелыми советами помогает влюбленным открыться друг другу и приводит дело к счастливому браку.

Во взаимоотношениях Клижеса и Фениссы все сложнее. Здесь есть препятствия внутренние, психологические, кстати преодолеваемые легко, хотя и тут поэт не поскупился на рассказ о дотошном самоанализе молодых людей, о их стремлении понять, что собственно такое самое любовь — добро или зло; но есть и иные препятствия — чисто внешние, а также серьезные препятствия морального плана. Последние и оказываются решающими, они-то и движут действие.

Собственно, соображения морали и составляют идейное ядро книги. Кретьен и его героиня оказываются решительными противниками адюльтера. Для Фениссы важна любовь в браке, и для нее совершенно невозможно принадлежать сразу двоим, любя одного, равно как она не могла принадлежать одному, а любить другого. Ее позиция в этом вопросе с предельной ясностью выражена в ставшем знаменитым афоризме «Чье сердце, того и тело» — «Qui a le euer, cil a le cors» (ст. 3163; в нашем переводе передано несколько обобщенно, а потому не совсем точно: «Кому душа, тому и тело»; душа и сердце, по средневековым представлениям, — не одно и то же).

Этой позицией определены сюжетные ситуации: обман мужа при помощи приготовленного Фессалой чудесного напитка (заставляющего Алиса обладать женой лишь в сновидениях), мнимая смерть от внезапного недуга, опять-таки инсценирована с помощью изобретенного верной служанкой особого питья, и, наконец, счастье в подготовленной умелым Жаном уединенной башне, где уже нет препятствий для всех восторгов разделенной любви.

Клижес предлагал Фениссе другое — он предлагал ей просто бежать в Англию, ко двору короля Артура, где их примут и поймут. Но для героини это невозможно; для нее это означает — пусть бы внешне, пусть в глазах других — уподобиться Тристану и Изольде, их постыдной и преступной любви. У героини — своя мораль, отличная от общепринятой и, как полагает Джон Беднар, от христианской, недаром исследователь несколько смело сравнивает Фениссу с Евой, совращающей Адама, а пребывание героев в прекрасном саду — с жизнью первых людей в Эдеме[218].

Фенисса скрывается с Клижесом, подобно тому, как Тристан бежал с Изольдой в лес. Но башня со всеми удобствами и окружающий ее роскошный сад, густой и приветливый, мало похожи на убогий шалаш и суровую чащобу, прибежище ирландской принцессы и ее любовника. Показательно, что поэты, обрабатывающие знаменитую кельтскую легенду, много внимания уделяли описанию этой лесной жизни, причем не ее бытовой стороне, а психологической: герои, живя в лесу, непрерывно душевно мечутся и страдают. Один не может перенести того, что обманывает, наносит тяжелое оскорбление дяде, который ему кое в чем больше, чем отец. Другая остро переживает свою измену —пусть нелюбимому, но мужу. У Фениссы и Клижеса нет этих переживаний: Алис так и не познал Фениссу как женщину, и она в душе, перед богом не считает себя его женой и не чувствует за собой греха; юноша ничем не обязан Алису, напротив, ему есть в чем упрекнуть дядю. Но у героев, особенно у Фениссы, в высокой степени развито чувство самоуважения, вот почему она идет на все эти плутни и обманы: она не хочет, чтобы шептались и судачили у нее за спиной, не хочет и принадлежать нелюбимому.

Не раз уже было замечено, что героиня романа во многом активней своего любовника. Д. Беднар видел в этом отражение некоей «женской эмансипации», т. е. повысившейся роли женщины в обществе, когда дамы стали забывать о своем подчиненном месте[219], он считал, что поведение Фениссы в романе осуждается (достаточно сказать, что трех салернских врачей он отождествлял со Святой Троицей[220]), то он видел в книге зачатки антифеминизма[221], который действительно разовьется в следующем столетии во французской литературе, но у которого будут совсем иные идеологические источники.