Ересь Хоруса: Омнибус. Том IV (ЛП)

Едва дрожь осыпающихся стен начала слабеть, как с разрешения Ферруса Мануса сквозь километровой толщины удушливую дымку поднятой пыли в пролом ринулись Ультрадесантники, которые вызвались принять на себя смертоносную задачу авангарда и кровью вернуть свою честь. Воины XIII легиона дорого заплатили за это, ведь в последнюю страшную контратаку защитники бросили все силы. Лорды Кардинаала ринулись в последнюю битву во главе огромных ходячих танков, сверкающих в чёрном смоге излучателями. Под грозными боевыми машинами мчались десятки «Хищников» и «Носорогов», битком набитых взрывчаткой. А следом шли последние воины лордов: обколотые боевыми наркотиками штурмовики в панцирной броне, снабжённые гидравлическими когтями шагоходы силовиков, покрытые игольными пушками парящие охотничьи скифы… Страх, безумный страх и ненависть гнали их на смерть. Первая волна Ультрадесантников встретила всю ярость контратаки, но несмотря на потери под шквальным огнём не дрогнула даже тогда, когда сам Цицер погиб, рассечённый обломками от близкого взрыва превращённого в мобильную бомбу «Носорога». Поглощённые безумной яростью лорды Кардинаала продолжали контратаковать, боевые сирены их исполинских шагоходов выли от гнева и торжества, когда из стены дыма появился Горгон, а за ним последовал поток чёрного железа.

Воздух рассекли алые лучи лазерных пушек, расцветающие огнём, когда они прикасались к громадным боевым машинам. Феррус Манус шёл навстречу врагу по обломкам и залитым кровью осколкам керамита, а за ним наступала фланга терминаторов, чьи молоты потрескивали от энергетических разрядов. Позади на гребни обломков врывались «Лэндрейдеры» и обрушивались вниз, даже не замедляясь, пока отделения прорыва образовывали стену щитов вокруг павших из первой волны и отвечали огнём. Вот вспыхнула первая из машин лордов, вновь и вновь поражаемая лазерными лучами, а затем другая взорвалась, когда призрачный свет конверсионных излучателей прорвал ядро реактора и тем обрёк машину и ехавшие у её подножия танки на огненное забвение. С точностью часового механизма лазпушки внезапно умолкли, а через миг над головами Железных Рук пронеслось звено таранов «Цест». Словно молнии влекомые багровым пламенем ракет тараны обрушились в сердце врага, где их удары подобно молотам раскололи прочные пластины брони, обезглавив одну машину и повергнув другую, раздавившую в предсмертных судорогах десятки напуганных солдат прежде, чем исчезнуть в огненном шаре.

Теперь, когда Железные Руки сошлись в рукопашную, кардинаалы были обречены. Болты разрывали в клочья хрупкие человеческие тела, громовые молоты крушили панцири, а силовые кулаки отрывали гусеницы танкам, а затем проламывали корпуса, чтобы добраться до экипажей. Последняя из огромных ходячих машин попятилась, продолжая яростно стрелять из излучателей, пытаясь остановить Горгона, но всё было тщетно. Примарх Железных Рук прыгнул. Ухватившись, он взобрался на гнущуюся машину, проломил коленные приводы и поверг зверя. Наконец даже вызванной отчаяньем и ненавистью ярости стало недостаточно, и последние выжившие лорды Кардинаала дрогнули и бежали, но были перебиты. Эту жестокую задачу Железные Руки исполнили с холодной эффективностью, тогда как кружившие в небе Дети Императора сделали из неё состязание. Битва закончилась. Выжившие жители столицы, укрывшиеся в бункерах гражданские, беженцы и сервы дрожали в ужасе от того, что их ждёт, но когда Феррус Манус заговорил, то его приказом стал не смертный приговор миру, но его отсрочка «Всё кончено». Последние лорды Кардинаала поплатились за свою непреклонность.

Вскоре после этого закованный в чёрное железо флот покинул систему Кардинаал, чьи прочие миры были рады безоговорочно сдаться на милость Империума. После войны на Кардинаале Прайм на годы воцарились тяготы и голод, но Имперская Аналитика обнаружила, что большая часть тяжёлых производств и богатств уцелела, поэтому вскоре мир стал ценным дополнением к Империуму.

Ключи Хель

Одержимость легиона Железных Рук силой и устранением слабости привела к почитанию машин и недоверию к врождённой слабости плоти. Другие легионы облачались в железо и создавали великие боевые машины, но для Железных Рук, унаследовавших на Медузе основанные на культе Машины местные верования, механизмы становились не дополнением, а наследниками плоти. Для них их аугментированные Императором тела были не больше ни меньше чем созданной для войны живой машиной из крови и хрящей, машиной, которую можно было чинить и улучшать, если подвернётся возможность или появится необходимость.