Ересь внутри

— Прости, арбитр, — Джеззет сняла мешочек с золотом с пояса и положила на стол перед собой, — я не могу ничем помочь.

— Значит, слышала.

— Конечно. Все слышали. Он глава семьи.

— Семьи…

Джеззет от удивления раскрыла рот.

— Х’осты. Чистокровное семейство, владеющее собственной провинцией.

— Этой провинцией…

— Точно. Но не Чадом — это свободный город.

Арбитр поскреб щетину, а затем взял кружку Джеззет и хорошенько отхлебнул.

— Не уверен, что правильно понимаю слово «чистокровное».

— Ты действительно ничего не знаешь о Диких Землях. — Джеззет уже начала было сомневаться в умственных способностях арбитра.

— Именно поэтому мне и нужен проводник. У меня не было времени во всем разобраться: только что страдал от жестокого похмелья — а в следующую секунду уже плыл сюда, не имея на руках ничего, кроме имени.

— Чистокровные — это своего рода знать в Диких Землях. Потомки одной линии крови. Девять провинций, девять семей. Грегор — глава семейства Х’остов.

— Хм, это может осложнить дело. Но, по крайней мере, у меня есть ты.

— Нет, нету. — Джеззет должна была бы разозлиться, но внезапно осознала, что трудно сердиться на того, кто еще совсем недавно спас твою жизнь, даже если он пытается втянуть тебя в новую передрягу. — У Х’остов есть своя армия, и во главе ее стоит сука по имени Констанция. Так уж получилась, что эта тварь хочет моей смерти… или чего похуже.

— Ты, должно быть, здорово ее допекла.

— Можно и так сказать. Для начала я убила ее сестру. — Джеззет подняла голову и увидела, что арбитр смотрит на нее спокойными глазами. Почему-то ей захотелось объяснить все этому человеку, словно его мнение что-то значило. — Примерно три года назад Констанция и ее сестра Катерина возглавили армию Х’остов. Констанция больше походила на мужика, но Катерина была другой. Чертовски хороша во владении мечом и к тому же своего рода тактический гений. Констанция просто шаталась за своей старшей сестрой как телохранитель.

Армия Х’остов встретилась с еще одним чистокровным семейством, Д’роанами, и они решили уладить дела старым способом — так, чтобы никто из знати не пострадал. От каждой армии был выбран чемпион, и им предстояло сразиться. Победитель получал землю, проигравший уходил ни с чем. Х’ост выбрал Катерину.

— А Д’роан — тебя, — кивая, сказал арбитр.

— Точно. Я была его… пленницей. Он согласился отпустить меня, если я буду драться и выиграю.

— Под его началом целая армия, а он выбрал тебя.

— Я уже говорила, что умею обращаться с мечом. — Джеззет уставилась в стол, не желая смотреть арбитру в лицо при своих следующих словах. — Д’роан сказал мне устроить шоу. Унизить чемпиона Х’остов. Мне хотелось угодить ему, и я согласилась.

Девушка умолкла, ожидая, когда арбитр спросит, что же случилось дальше, но он этого не сделал. Просто сидел и молча наблюдал за ней.

— Паршивая смерть, — наконец сказала Джеззет. — Я порезала ее на кусочки.

«Наставник всегда говорил: „Смерть не должна превращаться в спектакль. Мастер Клинка должен убивать быстро и наверняка“. А я не слушала его».

— Когда Констанция попыталась вмешаться, я лишила ее левого глаза и бросила истекать кровью прямо на трупе сестры.

Джеззет не нравилось говорить об этом. Более того, раньше она вообще никому этого не рассказывала. Похоже, истории о том, что арбитры могут принудить человека говорить правду, не врали.

— Я сожалею, Джеззет, — тихим голосом произнес Танкуил Даркхарт, — но мне все еще нужна твоя помощь.

Девушка покачала головой:

— Лучше бы тебе найти кого-нибудь другого. Констанция жаждет убить меня, и она не остановится ни перед…

— Пускай так. Мне нужна твоя помощь, и ты поможешь мне.

Джеззет фыркнула:

— С чего бы мне делать это?

Арбитр подтолкнул к ней тяжеленький мешочек с золотыми монетами.

— Потому что я уже купил тебя. Кроме того, если ты говоришь правду, эта Констанция никогда не прекратит преследовать тебя, а с моей помощью, возможно, ты найдешь способ остановить ее.

— Единственный такой способ — убить ее.

— Уверен, мы сможем это устроить.

Неожиданно для себя Джеззет обнаружила, что сидит с открытым ртом. И снова арбитр проигнорировал это. Он вытянул руки, зевнул, а затем взял пиво Джез и прикончил его одним большим глотком.

— Пора идти, Джеззет Вель’юрн.

— Куда?

— Подобрать тебе платье.

Солнце стояло высоко в небе и светило ярко. Назвать утро «жарким» было все равно что смолчать. Воздух дрожал перед глазами, густой, тяжелый и влажный, не тревожимый даже малейшим ветерком. Джеззет была облачена в простой и легкий комплект кожаной одежды, купленной на деньги арбитра Танкуила, но даже так она жутко потела. Девушка без конца смахивала влагу со лба, но в следующее же мгновение она проступала снова. Но хуже всего было то, что арбитр в своем длинном плаще, похоже, жары совсем не ощущал. Джеззет это не на шутку злило.

Арбитр привел ее на торговую улицу в Золотом городе, где к жаре добавились запахи. От ароматов, нависающих над Чадом, спасения не было. Повсеместная вонь гнилого дерьма забивала носы прохожих.