Еретическое путешествие к точке невозврата

– Отлично! – с облегчением сказал Вольфгер, который не рассчитывал на столь быструю победу, – значит, решено. Ну, нам с тобой, Карл, собираться недолго, вещей много брать не будем, места там обжитые, еду будем покупать по дороге.

– Я больше не нужен? – сварливо спросил Рупрехт. – Мне надо идти, а то если пропустить стадию павлиньего хвоста, все труды насмарку. А сейчас как раз…

– Да иди уже, – отмахнулся Вольфгер, – смотри только, чтобы половина замка не взлетела на воздух!

Гном с грохотом отодвинул табурет и выскочил из комнаты.

– Кто-нибудь знает, кто такой этот Гермес Трисмегист? – с усмешкой спросил Вольфгер.

Никто ему не ответил.

***

Как и планировали, Вольфгер и Карл покинули Вартбург на рассвете. Никто их не провожал.

Ехали о двуконь, каждый всадник вёл в поводу заводную лошадь, на которую было навьючено нехитрое походное имущество. Отдохнувшие лошади бежали резво, и замок вскоре скрылся из виду.

Весна выдалась ранняя и дружная, солнце пригревало, и снег на открытых местах уже растаял, обнажив мёрзлую землю, по которой гулко стучали лошадиные копыта. Под деревьями и в тени ещё оставались языки грязноватого, осевшего снега, из-под которых бежали ручейки талой воды. На деревьях орали и склочничали галки, иногда через дорогу длинными скачками перелетал облезлый, клочкастый заяц.

После зимы, проведённой среди мощных замковых стен, Вольфгеру казалось, что он вырвался из тюрьмы, поэтому чувствовал себя молодым, сильным и весёлым. Густой весенний воздух, настоянный на запахах тающего снега, земли и пробуждающихся после зимних холодов растений, пьянил, как молодое, пенистое, мутное вино, ударяющее в голову, заставляющее плясать, хохотать во всё горло и без счёта швырять гульдены.

Карла пробуждение природы, казалось, не трогало. Он ехал за Вольфгером собранный, внимательный и молчаливый, с отточенной, сияющей синеватой сталью секирой под рукой, готовый отразить любое нападение.

Вскоре знакомые места, которые Вольфгер и Карл посещали во время конных прогулок вокруг замка, закончились, и дальше ехали, сверяясь с картой, присланной Антоном Фуггером. Карта была на диво подробной, с указанием всех городов, деревень, рек и мостов, через которые предстояло проехать. Дорога маленького отряда лежала через Хофский перевал невысоких Рудных гор, потом надо было въехать в Богемию, а там, минуя Хеб и Карлсбад, достичь Праги.

Сначала Вольфгер рассчитывал останавливаться на ночлег в попутных городках и сёлах, но на первой же ночёвке оставил эту идею. Их встретили с такой неприкрытой враждебностью и насторожённостью, что о ночлеге нечего было и думать. Правда, напасть на двух хорошо вооружённых и бывалых путешественников всё-таки не рискнули, но Вольфгер не мог поручиться, что ночью им, сонным, не попытаются перерезать горло. Карл опасался того же, поэтому, купив втридорога хлеба, пива и деревенской колбасы для себя и по торбе овса для лошадей, путешественники решили заночевать в лесу. Ночи, правда, были ещё холодноваты, но выбора не оставалось. Нашли уютную поляну, разожгли костёр, приготовили ужин, сделали лежанки из лапника и спокойно, правда, по очереди, проспали до утра. Так стали поступать и в следующие ночлеги.

Перед тем, как въехать в горы, решили устроить привал подлиннее, чтобы как следует отдохнуть. Долго не могли найти подходящее место, но звериное чутьё Карла не подвело, и, в конце концов, они нашли маленькую поляну, через которую бежал ручей. Карл натаскал валежника, разожгли костёр, над лежанками растянули плащи, не торопясь, поужинали и разлеглись на пахнущих хвоей ветках, потягивая крепкое пиво, бочонок которого Карлу удалось купить в придорожном трактире. Невдалеке пофыркивали стреноженные лошади.

Холодало, по поляне поползли клочья тумана.

– А не сварить ли нам глювайна, а, Карл? – спросил Вольфгер. – От этого пива делается только холоднее.

– А что? Можно… Во вьюке моей лошади, вроде бы оставался бурдючок с вином, сейчас принесу.

Он встал, собираясь идти к лошадям, и вдруг застыл.

– Что с тобой? – встревожился Вольфгер.

Карл не ответил, только приложил указательный палец к губам, прося тишины.

Вольфгер прислушался. Ничего… Лишь шумит в ветвях ночной ветерок, журчит ручей, шумно хрупают овсом лошади. Но Карл явно что-то слышал.

– Вот… опять… – напряжённо сказал он, – слышите, господин барон?

Вольфгер покачал головой, он ничего не слышал. И вдруг на пределе слуха до него дошёл звериный рёв.

– Вот теперь слышу, вроде зверь какой-то ревёт. Что это, Карл?

– Медведица… – странным голосом сказал вербэр, – и она зовёт. Я должен… Должен идти…

Он обхватил плечи руками и вздрогнул, как от холода.

– Куда ты, Карл? Постой!.. – крикнул Вольфгер, но было уже поздно.

Вокруг оборотня сгустилось серое облачко, а когда оно рассеялось, на месте человека сидел огромный чёрный медведь. Не глядя на Вольфгера, он рыкнул, прислушался и, видимо, расслышав ответ, скользнул во тьму. Для такого громадного зверя, вербэр двигался удивительно тихо – под ним не треснула ни одна ветка.