Еретик

– Вы удивлены моему неподдельному веселью? Не смущайтесь, просто я читаю вас как открытую книгу, потому что все это написано на вашем лице. Король, конечно, своеобразен, но только, к счастью, не поддержит вашей идеи. Он слишком долго лелеял мечту вернуть потерянное баронство, хотя оно и было потеряно еще до его рождения. Эти земли так же важны французам, как нам, в стратегическом плане. Посадив в Рупперте сильный гарнизон, Англия наглухо перекроет большой участок границы, обезопасив множество приграничных земель от набегов, в то же время для английских баронов появляется отличная возможность для подобных набегов на французские земли. Эти идиоты, владея десятки лет Руппертом, так и не удосужились построить замок на противоположном берегу, считая, что теперь они здесь на века, – непростительная ошибка, потому что теперь, как и раньше, мы им не позволим этого. Конечно, короля задевает в первую очередь то, что замком и баронством завладела не его армия, а барон-одиночка со своей дружиной, ну еще и пунктик по поводу честной схватки грудь в грудь, но отдавать замок французам он и не подумает.

– А как с добычей?

– А вот это еще один больной вопрос. Так как вы обошлись без какой бы то ни было поддержки со стороны королевского войска, несмотря на то что официально находились в его составе, баронство должно отойти вам. Вижу, что вы этого не знали. Но это так. Вот если бы в составе вашей дружины был бы хоть один воин из собранной армии, тогда могли возникнуть различные коллизии, но этого не было, а потому баронство ваше. Еще можно было бы придраться к статусу баронства, не выполни вы вашей основной задачи – разведки, но в вашем донесении есть исчерпывающий ответ и о расположении, и о составе французской армии, так что ситуация однозначная: баронство – ваше.

– Милорд, а могу я его предложить королю в знак верноподданничества и тому подобного?

– Я знал, что вы умный человек, – удовлетворенно кивнул маркграф. – Только примите мой совет. Перед тем как сделать это заявление, озаботьтесь тем, чтобы вывезти отсюда все ценное. Я уже знаю, кому было обещано это баронство за верную службу, так что не был бы против, если бы ему достался не столь уж богатый майорат.

– Я все понял, милорд.

– Ну вот и замечательно. А чтобы вы поняли все до конца, я буду просить от вашего имени позволить вам и вашим людям покинуть войско, а в качестве откупного предложу баронство. Не обижайтесь, но мне будет куда спокойнее, если вы будете подальше от короля: вы явно не нашли общего языка. Мне будет очень неприятно оказаться на пути его величества, когда он решит с вами расправиться.

– Но я и не рассчитывал на то, что вы станете за меня заступаться.

– Вы действительно решили, что я оставлю на произвол судьбы своего вассала? За кого вы меня принимаете, барон? Или вы думаете, что только вы способны рисковать своей жизнью ради спасения жизней своих вассалов? А может, вы думаете, что текст моей присяги как рыцаря Английской короны чем-то отличался от текста вашей присяги?

– Простите меня, милорд.

– Полноте, барон. Идите. И помните: у вас есть время только до утра. Утром я сообщу о вашем решении королю.

– Последний вопрос, милорд.

– Говорите.

– Я могу снять с укреплений моих людей?

– Можете оставить только посты на стенах и у ворот, остальными распоряжайтесь по своему усмотрению.

– Благодарю вас, милорд.

Караван двигался очень медленно. Скорость передвижения была ниже скорости пешехода. Оно и понятно: лошади и быки едва волокли груженные доверху повозки, на которых с возможным удобством были устроены и раненые французские воины, бывшие дружинники барона д’Ардре. Рядом с ними брели понурые и усталые люди. Чуть в стороне гнали скотину. Вокруг с деловым видом сновали всадники, которые то ли охраняли караван от нападения, то ли следили за тем, чтобы люди из каравана не разбежались. Иными словами, караван представлял собой захваченный в набеге полон – а чем еще он мог быть? Барон Кроусмарш перегонял в свои владения свою военную добычу.

Воспользовавшись тем, что у него было несколько часов, Андрей объехал поселения арендаторов, где не скупясь закупил весь транспорт. Конечно, крестьяне могли и отказаться продавать свое имущество, да вот только прикинув, что цена как минимум в полтора раза превышает стоимость и повозок, и тягловых животных, решили все же продавать. Тем более что крестьяне, продавшие свои повозки барону еще до боя с их бывшим бароном, уже успели закупить и новых лошадей, и смастерить новые повозки, при этом оставшись в значительном барыше. Так что когда барон среди ночи, собрав жителей, предложил арендаторам продать свой транспорт, эти были первыми, что решили вновь нажиться на столь эксцентричном рыцаре.