Еретик

Однако по прошествии нескольких дней и после общения с арестантами аббат Адам вдруг заявил, что аббата Горонфло стоит привлечь к работе и что от живого инквизитора пользы будет гораздо больше, чем от его трупа. Что могло означать это желание? Аббат Горонфло открыто и яростно ненавидел барона Кроусмарша, в то время как всем было на него, мягко говоря, плевать, – именно он продолжал копать, и накопал немало – настолько немало, что из-за этих сведений был объявлен крестовый поход. Для чего этому хитромудрому нужен именно Горонфло, а не кто-то другой?

Андрей знал, что они с инквизитором союзники скорее волею обстоятельств: не готовится ли этот хитрец уже сегодня к тому, что настанет момент, когда понадобится избавиться от Новака? Вполне в стиле Средневековья, и инквизиции в частности, а еще любых спецслужб, любых стран, во все времена.

– Еще как уверен, господин барон.

– А остальных?

– Эти нужны только для того, для чего их и взяли. Впрочем, их можно ликвидировать уже сегодня, потому что ничего под диктовку они писать не станут – скорее примут мученическую смерть. Фанатики.

– А аббат, стало быть, не фанатик?

– Он глубоко верующий человек, как и я, но не фанатик.

– И он готов стать на нашу сторону?

– Нет, конечно. Сейчас с ним на эту тему беседовать бесполезно. Он, конечно, не фанатик, но и к сотрудничеству не готов, и с чувством долга у него все в порядке. Должно пройти время, появиться и стать ему доступной дополнительная информация, а уж потом он станет на нашу сторону. Никак не раньше. Но оно нам и не к спеху.

– Если нет спешки, отчего же тогда вы заговорили на эту тему?

– Потому что незачем содержать остальных, а аббату Горонфло необходимо создать условия получше, чтобы не озлобить окончательно, и потом перетянуть на свою сторону. Я понимаю, вы хотите жить в Кроусмарше и никуда не лезть, но только у вас это плохо получится. Вы ведь хотели не выделяться и в герои не стремились, оно как-то само получалось, так что и дальше будет получаться само. Поэтому о будущем нужно думать уже сейчас, а в будущем вам понадобятся такие люди, как я и аббат.

– Что-то я не замечал, что вы – мой человек.

– Вы поняли, что я имел в виду союзничество. Мы находимся на вашей земле, и окружают нас ваши подданные, так что в любом случае ваше слово стоит во главе. Хм. Что-то я разговорился. Так как?

– Хорошо, я отдам распоряжение.

– Ну а теперь к вашим вопросам. Не просто так ведь вы пришли ко мне. – Это был не вопрос, а утверждение, впрочем, не лишенное смысла: Андрей и впрямь не так часто удостаивал инквизитора посещениями, только в случае острой необходимости.

– Скажите, какой может быть причина, из-за которой в нынешней ситуации может быть собран Большой Собор?

– А для чего это вам?

– Это вопрос, а не ответ.

– Большой Собор вообще собирается в исключительных случаях. Кстати, недавно он уже собирался, для того чтобы объявить крестовый поход против Кроусмарша.

– А потом – при получении известия о войне с Империей.

– Все правильно, так как отменить решение Большого Собора мог только Большой Собор, а потом на том же заседании было принято решение о крестовом походе против имперских орков. Сейчас вся высшая иерархия находится со своей паствой, дабы поддержать ее в трудные времена.

– А где соберется Собор в случае необходимости?

– В резиденции Папы, разумеется.

– Но ведь если орки приблизятся к Лондону, а скорее всего, именно так и произойдет, так как на месте Гирдгана я непременно постарался бы захватить самый большой и укрепленный город, пока армия в едином кулаке, то Папа должен будет куда-то переехать. Куда?

– Есть еще несколько резиденций – какую именно он изберет, я не знаю. Но к чему вам это? А потом, Саутгемптон пока только в осаде, и вряд ли орки успеют его взять, так как армия уже собирается и непременно выступит навстречу врагу.

– Где и будет разбита.

– Вы настолько в этом уверены?

– Послушайте, аббат, не старайтесь казаться глупее, чем есть на самом деле. Гирдган не сунулся бы сюда, не имея большой и сильной армии, к тому же он сумел договориться со степняками, а значит, те, скорее всего, также выступят в поход как союзники, чтобы оторвать свой кусок от людских богатств. Вспомните и о том, что имперцы о нас знают многое, а мы о них ничего: мы не знаем ни организации их армии, ни тактики боя, мы не знаем ничего. Те немногие сведения, коими обладают люди, будут замалчиваться. Разве я неправ? Вижу, что прав. После того боя, которому я был свидетелем, сравнивать имперцев со степняками как-то не хочется. Так что в первом сражении поле останется за орками, в этом я уверен.

– А потом?

– Победят ли люди в этой войне? Непременно. Не сразу. Прольется много крови. Но мы победим.

– То есть вы все же выступите в этой войне?

– Разумеется. Иначе и быть не может. Но только тогда, когда буду к этому готов. И не раньше, как буду уверен в том, что после этого кошмара никто не бросит новый клич и не направит новый крестовый поход против нас.