Мягко. Но мокро. Последнее, что помню — дождь, и взрывы. Видимо, контузило, и отбросило в траву. С трудом открываю глаза. Потолок. Но какой-то другой. Это не келья. Та-а-ак. Вдруг раздалось старческое ворчанье.
— Прочухался наконец. Гормит, ты придурок, так глушить! Он тебе не рыба! Воду кто учитывать будет, дубина, собака подрывака!
— Я потом извинюсь.
— Ага, а лечить его контуженные мозги мне? Хотя по вашим рассказам, лечить там нечего. Вставай, охламон!
Я поднялся. На меня смотрел… подожди. Я помню его! Это тот, который меня паладином обозвал! Значит, я где-то в культе? Стоит уточнить.
— Что произошло?
— Прости, Паладин, других способов вытащить тебя не было. Но ничего, мы разбросали руки-ноги, так что тебя, скорее всего, посчитают мертвым. Тобой заинтересовались наши шишки. И да, ты сейчас в главном штабе культа. И… там, в общем, тебя ждут.
— Ха… Ладно… Сейчас.
Я встал, и поклонившись стоявшему рядом старику (ему это явно понравилось), последовал за Гормитом. Местные подземелья что-то напоминали. Черные камни с стальными полосами, шипастые светильники с мерцающим там пламенем. Однако что?
Бродя по лабиринту из коридоров, мы наконец вышли в большой полукруглый зал. Там за серповидным столом сидели семеро старцев, в разноцветных мантиях. Вдруг один из них, в зеленой мантии и лысиной, вскочил и указал на меня пальцем.
— А я говорил! Говорил-говорил-говорил! Это он! Ну привет, как тебя там звали… Не помню. Жаль, не помер. Из тебя вышел бы прекрасный скелетик.
Что? Что о несет? Какой-то он странный. Остальные старцы лишь заинтересованно смотрели на меня, и чему-то кивали. Поднялся дед в белой мантии.
— Ну приветствуем тебя, Паладин. Какие вести от Госпожи ты принес?
Так, это явно ко мне.
— Эм… никаких. И от какой госпожи?
Старцы посмурнели.
— Как все запущенно… Вообще не помнишь?
— Нет.
— Ага. А она тебя помнит — вижу по следам твоим, и тени твоей.
Я обернулся на свою собственную тень. В ней, как всегда, сияли две точки-глаза и широкая улыбка. Хм, никогда не обращал внимания… но у других людей тень так не делает.
— И что делать?
— А черт его знает. Ты явно из другого мира, но судя по всему, оказался слабым. И кто-то этим воспользовался, память стер, да сюда забросил. Но одно ясно точно. Пока связь с Госпожой не восстановим — не видать нам спасения.
— А… можете объяснить?
— Да завсегда. Здешняя богиня, Аласа, очень не любит нас, последователей Госпожи. Поэтому и командует своим последователем стереть нас. А мы же просто хотим жить. Мы родились здесь, и желаем свободы, чем быть в цепях Аласы. За то нас и хотят стереть.
— И как вы хотите справиться?
— Мы ищем людей, и наращиваем оружие. Уже через пару недель мы будем готовы к перевороту.
— Какому?!
— Государственному. Мы повернем этот мир, и заставим его принять нас. Для тебя особого места, прости, не найдется, но автомат да бронежилет дадим. Остальное — уже твои способности.
— Эм… Я стрелять не умею.
— Дело наживное.
Понятно. Сбежать без шансов, дадут нож в руки и бой пошлют… Последователи богини свободы, блин. Ну, раз я тут, стоит хоть о себе узнать.
— А почему вы зовете меня Паладином?
— Потому что такую стезю для тебя выбрала Госпожа.
— Эм… А какие вообще существуют?
— О, достаточно. Но основные следующие: Паладин, Разрушитель, Защитник, Врачеватель. Пойдем с конца. Врачеватели — это медики и знахари. В давние времена они первыми приняли руку Госпожи. После этого они раскололись на два лагеря. Большой — врачеватели душ. Это шуты, психолухи, ну и так далее, кто с сознанием людей работает. Маленькая группа — врачеватели тела, хорошие лекари, на вес золота, хоть и с своими бзиками. Нужны Врачеватели, чтобы спасти или убрать одно существо, как того пожелает Госпожа. Защитник — сие есть верный страж Чертогов Госпожи. Они верно несут службу, отражая атаки от её сказочного дома. В мирах их редко встретить можно. Разрушители — главное оружие Госпожи. Они сильны, настолько, что могут гасить и зажигать звезды. По зову они уничтожат любого врага, однако для защиты и суда не годятся. И наконец, Паладины. Они несут волю Госпожи, карают отступников, выполняют её просьбы, требующие особой работы, и судят действия тех, кто оступился.
— Довольно… размыто.
— У Свободы много граней, и не сосчитать. Ну да ладно, утомил ты нас, Паладин. Ступай.
Зашибись. Стырили из отделения, привели хрен знает куда, узнав, что я ничего не помню — записали в рядовые. Впрочем, чего еще было ждать? Хотя деды странные.
Гормит отвел меня в местные казармы — огромный подземный зал, в котором довольно кучно стояли кровати и лежаки. Еще и нагромождения из стали и дерева, которые создавали дополнительные этажи. Так, двенадцать рядов, по двадцать кроватей, да на четыре этажа… получается, здесь около тысячи человек может находиться?! Если случится эпидемия, хана этим свовободолюбцам.