Еретик. Том 2

Многие горестно вздохнули. Хранитель Времени — это тот Сильный, который контролирует время, хоть это и очевидно. Его считают одновременно и самым слабым, и самым сильным. Почему? Он умеет управлять только временем. Однако, никто не знает, когда он это делает. Потому что воспоминания тоже отматываются. Вполне может быть, что он сидит здесь, слушает разговор, потом отматывает время, и уходит. В итоге он все знает, хоть его здесь и не было. Слава… кому-то, ибо боги здесь, за столами, что Хранитель довольно ленивый и флегматичный, так что он не будет вмешиваться, пока его не пытаются трогать.

Дести продолжила.

— Но, давай-те не будем отчаиваться! У меня есть наработки для следующей игры, и кое-что мы пустим в ход. Как на счет небольшой, буквально на пару десятков лет, но очень напряженной игры, м?

Многие оживились. Дести хмыкнула.

— Так и думала. Но для начала я произведу деление вас на «Светлых» и «Темных» согласно легендам этого мира.

Она взмахнула руками, и стулья поехали, меняясь местами. Рукава стола соответственно окрасились в белый и черный. Стулья встали на места… и раздался очередной хлопок телепортации.

— Рад вас видеть, Маднесс.

— И вам не хвора… А-а-а, я видимо ошиблась…

Маднесс, неожиданно для себя и остальных, оказалась на светлой стороне. Дама в алом с недоумением на маске подняла голову, разглядывая нимб Люца, Сильного, крайне ценящего честь. Он буквально питается только этой эмоцией. Люц с некоторым любопытством смотрел на нее. На маске Маднесс возникла вежливая дежурная улыбка.

— Простите, промахнулась стулом, ох уж эти голоса в голове…

— Сидите. Все в порядке.

— Да мне не удоб…

Дести рассмеялась.

— Сиди, сиди. Ты там правильно сидишь.

— Чт… Каво?! Ебана, сколько же я пропустила…

Она сказала это, посмотрев сидящего рядом на горящего белым огнем минотавра с белыми рогами и ангельскими крыльями. Таурд — покровитель дуэлей. Напротив — покровители доблести, стражников и лекарей. Маднесс тяжело вздохнула.

— Мда, попала в стаю некурящих…

И нагло прикурила сигаретку от пламени Таурда.

/Физаролли, ПЛ/

— Фииииз! Я тя так лю… лю… люблю.

— Хайнс, дорогая.

— Мррр… Ты мне любой нрависься… Ты зе меня не бросись?

— Не брошу.

— Мрррр…

Мда, пьяная Игла — это нечто. Я, это, конечно, знал, но не до такой степени.

Я гордо шел по станции, пальто распахивалось, подобно плащу. На руках я нес Иглу (потому что на роль Дайнин она вообще никак не походила в этом состоянии!), следя за тем, чтобы она не убилась головой об косяки. Фух, донес. Теперь аккуратно положить на кроватку… Не пускает. Вцепилась в воротник.

— Не уйдесь?

— О боги… Ладно, не уйду.

— Мррр… мой Физзз…

Я сел рядом, поглаживая её по голове. Она бормотала все бессвязней и бессвязней, пока, наконец, не вырубилась. Антрацит, до этого прикидывавшийся мохнатым воротником на платье, лег рядом с ней. Во сне Игла обняла кота, так что я тут, в принципе, был не нужен. Но уходить было уже бессмысленно. Я плюхнулся в кресло рядом, и начал рассуждать в мыслях. Если ошибусь, Разум поправит. Так? «Да».