Еретик Жоффруа Валле

— Мы никогда не оставим вас! — пылко откликнулся Раймон. — Поверьте! Вы знаете о нашем к вам отношении.

— Чьем — вашем? — поинтересовалась Сандреза. — Лично вашем? Или вдвоем с Клодом?

В голосе Сандрезы Раймону послышалось кокетство.

— Я положу к вашим ногам такое богатство, — воскликнул он, — какое вам и не снилось! Вы достались мне по наследству вместе с баснословным приданым!

— Я досталась вам? — удивилась Сандреза. — По наследству? Подумайте, дорогой мой Раймон Ариньи, о чем вы говорите. А вдруг Базиль жив.

— При чем здесь Базиль! Он никогда не любил вас. Вас всегда любил только я. Один я! И вы все равно станете моей. Рано или поздно.

— Но может быть, вы все-таки послушаете, о чем я хочу сказать?

— Нет, слушайте теперь вы. Пробил мой час! Я верил в него!

— Да вы попросту не в своем уме! — возмутилась Сандреза. — Вы невоспитанны и наглы. Вам неведомы законы верности и чести. Едва услышав о смерти друга, вы готовы...

— Я люблю вас, Сандреза! — перебил он. — Я так люблю вас, что вы постепенно привыкнете к моему уродству и перестанете замечать его.

— Замолчите!

— Я окружу вас такой заботой и вниманием, таким поклонением, которые победят все. И вы забудете Базиля.

— Вы неприятны мне, Раймон Ариньи. Поймите! Не заставляйте меня сказать вам что-либо более резкое. Пресвятая богородица! О чем мы говорим! Неужели вы не хотите узнать еще об одной новости, которую я принесла вам?

— После, — сказал Раймон. — Только не сегодня. Зачем в такой день... Давайте лучше возьмем Клода и сходим в балаган «Под немеркнущей звездой», посмотрим «Короля Артура». Вспомним былое. То будет лучшей памятью о нашем незабвенном друге.

И странно — Сандреза неожиданно подчинилась Раймону.

Старый сарай и простая скамья, грубая публика и не совсем пристойные крики не смутили Сандрезу. Гордая и блистательная, она умела, когда нужно, слиться с толпой и при том не раствориться в ней.

— Мне нравится здесь, — призналась она, сидя между Клодом и Раймоном.

— Вон того короля Артура играл я, — пояснил ей Клод. — А любовников королевы Сюзанны играли Базиль и Раймон. Королеву играет все та же Диди. Но она крепко сдала.

— Да, постарела, — кивал Раймон. — А молодой король, Оноре Сюссо, кажется, неплох.

Затемненные подмостки изображали ночной храм. У алтаря встретились королева и дряхлый архиепископ. Их почти не видно в темноте, и можно лишь догадываться, что между ними происходит. Однако обрывки слов дают простор разгоряченному воображению зрителей. Наконец, шаря перед собой одной рукой, с зажатым в другой руке кинжалом, появляется король — Оноре Сюссо. Загорается свеча. Король взмахивает кинжалом...

— Лови его! — орали восторженные зрители. — На костер пастырей!

— Мой храбрый король! — перекрывая шум, воскликнула Диди и бросилась на грудь рогатому супругу. — Вы спасли меня! Я ждала вас! Я молилась богу, чтобы вы быстрей появились здесь.

— Но почему вы молились богу ночью и наедине с архиепископом? И почему архиепископ оказался в одной ночной рубашке?

И тут Клод не выдержал.

— А зачем ему надевать две ночные рубашки?! — голосом Диди закричал он на весь балаган. — Ах, мой король! Я люблю только вас!

Зрители ничего не поняли. Но на подмостках произошла заминка. Сцену дотянули до конца и задернули занавес. И тут же к друзьям вылетела раскрасневшаяся Диди в одеянии королевы Сюзанны.

— Это ты, Клод? Я сразу узнала тебя, по первому же слову. Вы совсем не изменились, ребята. Клод, милый Клод! Дай я тебя поцелую. И тебя, Раймон. Какое счастье, что я снова вижу вас. А где Базиль?

— Познакомься, Диди, — сказал Раймон, — это Сандреза.

— Вы так прекрасны, мадам, — присела Диди, — будто графиня. — И тут же защебетала свое: — Клод, мой родной Клод! Ты всегда был единственным человеком, которого я по-настоящему любила.

В этот момент неожиданно раздался хриплый голос:

— Ты снова за старое? Встретила давних дружков?

К ним приближался хозяин балагана лысый Франсуа Реподи.

— А ну иди сюда, распутная! Мне надоели твои художества!

— Она побудет с нами, — тихо сказал Клод.

— Чего? — не понял Франсуа Реподи.

— В свое время, — напомнил Клод, — я уплатил вам некую сумму. Вы не забыли меня? Я — Клод Борне.

— Не забыл! — огрызнулся хозяин. — Но то было сто лет назад.

— И вы считаете, что сделка утратила силу? — поинтересовался Клод.

— Ничего я не считаю! — последовал ответ. — Пришли сюда, чтобы сорвать мне представление? Можете забрать с собой эту добродетель. Она мне осточертела. И чтобы глаза мои ее тут больше не видели. Но не вздумай, — обратился он к Диди, — уйти в этом платье. Ты меня знаешь! И скатертью дорога!

Они шли по кривым улочкам Парижа, две странные пары, совсем не подходящие друг другу. Поблекшая и счастливая Диди, на лице которой ее нелегкая жизнь отложила свою печать. Растерянный Клод, который не представлял, как ему поступить с Диди дальше. Красавица Сандреза де Шевантье, которая опасалась, как бы ее не увидел в этой компании кто-нибудь из придворных. И хромой уродец Раймон Ариньи, который был чуть ниже Сандрезы и шел от нее на почтительном расстоянии.